Бог ли каждый Творец?

Мир был таким же, как тот, в котором Рутра был до этого, ничего особенного в нем не поменялось, поэтому задача усложнялась: он должен был обнаружить, что же тогда влияет на изменения в последующих параллельных мирах, которые в итоге, по цепочке влияя друг на друга, влияют на нас. Если вам до сих пор непонятно или вовсе кажется нереальным влияние одного мира на другой, то поинтересуйтесь, почему взрыв сверхновой звезды где-то недалеко во вселенной, но далеко по времени, породил Солнце, почему водород в ходе термоядерных реакций превращается в гелий, тем самым дает возможность появиться жизни вообще; или более приземленное – почему буря на Солнце провоцирует изменение климата на Земле и, как следствие, чуму, землетрясения, революции, войны и подобные катаклизмы. Хотя все это может породить и взлет научных достижений такими же причинно-следственными взаимосвязями, например, появление в человеческой культуре религии вообще и религиозных особенностей в частности. Именно дикая природа человека, являющаяся следствием желания выжить в естественной природе, породила большинство установок в религиях (как минимум в христианстве), направленных на укрощение этих первородных инстинктов, то есть самой причины. Причем причинно-следственные связи показаны путем указания их пагубной роли на того, кто проявил негатив по отношению к кому-то… чтобы человек, говоря бытовым языком, понял на собственной шкуре. По-другому мы ведь не очень понимаем. А вот если что-то плохое, сделанное нами по отношению к кому-то, будет обращено против нас, тогда мы ропщем, жалуемся, а то и проклинаем, в том числе и Бога. Добавлю еще выражение непосредственно из Евангелия от Луки: «И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними». Это тоже следствие дикой природы человека (той, которая в религиозных текстах называется «греховная»). Можно много спорных примеров и сравнений привести, однако время никого не ждет, поэтому детали оставим на последующий анализ. А пока… Рутра в образе рабби Иосифа из города Рамафы шел к дому Иисуса.

(Далее опять от третьего лица, изложение Рангита.)

По пути, уже недалеко от дома, подошли к нему два парня, весьма скромно одетых, бороды их давно не видели ножа, а тело, видимо, солнца – сосуды «светились». Были они худы, но голодными не казались. Говор их был не на иудейский манер, скорее были из горного района, называемого Берд Арины. Их решительный и быстрый шаг в его сторону немного побеспокоили Рутру. Он остановился, подождал, пока они подойдут. Подойдя на расстояние пяти шагов, они остановились и почти с поклоном поздоровались, поприветствовали его.

– Слава Яхве, рабби.

– Да сделает он нас царями мира, – ответил Рутра.

– Имеем ли мы право спросить тебя о нашем интересе? – сказал один из них.

– Говори, печаль иль радость несешь?

– Должно быть… радость. Нам бы хотелось так. Интерес наш таков. Слыхали мы о некоем Иешу, нареченном Машиахом. Только вот сомнения раздают в округе… не совсем ясно, кто его нарек титулом от Яхве.

– Это ты речь раскрыл свою? иль чей чужой есть в речи интерес?

– Не скроем мы от тебя ни правду и ни ложь. Ты Бога человек, иначе нам никак.

– Так кто же он?

– Йоханан. Тот, кто ныне солнца света лишен за то, что давал свет всем.

– Да? Слыхал я и о нем, только вот о солнце не было и речи.

– Для нас он есть.

– Похвально, раз так почитаете. И что же хочет он от меня?

– Не от тебя рабби, не от тебя. Мы просим тебя… Не поругай нас, вынуждены.

– Что у вас?

– Отправил нас он к Иешуа с вопросом.

– И что же?

– Нет дома, так говорит его родительница.

– И где же он? И в чем просьба ко мне?

– Мы знаем – дома он. Просите матушку его.

– Чего ж он не выходит к вам? – спросил Рутра их, а про себя подумал, не шпионы ли Ирода они.

– Страшится он. На поиск дан собакам след.

Рутра мысленно обратился к Рангиту: «Не мог бы ты в более внятную форму переводить их манеру изъясняться?» На его удивление Рангит не ответил. Рутра повторил обращение к нему. Снова молчание. По нему прошла легкая дрожь. Как-то не очень комфортно стало чувствовать себя одиноким в далеком чужом, хоть и полностью идентичном, но чужом мире.

– Кто дал его на поиск? – спросил Рутра, практически уверенный в ответе.

– Да тот же, что и брата нашего лишил зари и заката.

– Будь так. Так что же вы хотите?

– Спросить оного. Есть вопрос у нашего брата. Он хочет слово свое ему доверить, иначе зря все было.

– Ясно. Так ведь Иешуа и вел-то ту же речь почти. Всего лишь от имени своего.

– Ты знаешь точно это? Позволь спросить.

– Чего не знать-то? Не особо он скрывался. Хотя для вас, может, и скрывался. В городе особо он не вел речи.

– А где он вел-то? Приехал из чужих мест.

– Каких же чужих? Не сильно, вижу, вы его знаете.

– Не сильно.

– Ладно, пошли, – сказал Рутра им.

А сам подумал: «Даже если они шпионы, то страха мало. Если бы Ирод захотел схватить Иисуса, ему не нужно было бы таким путем выяснять, здесь он или нет. Он отправил бы стражников, и они ворвались бы в дом без спроса».