Бог Лезвий

– Черти бы его побрали, – пробормотал Тед сквозь щетку и пасту. Потом, сполоснув рот и сложив запасную щетку с пастой в затертый бумажный пакет, ответил: – Бегу!

Когда он вышел из ванной, Рокси подала ему шляпу. Он обнял ее, приник губами к ее губам.

– Это было романтично, – улыбнулась она, когда они отхлынули друг от друга.

– Да, так и было. – И он снова жадно поцеловал ее.

– Бог мой, Тедди, – произнесла она, чуть склонившись и прижав палец к его эрекции. – Я подумала, что твой пистолет из кобуры выпал. – Она чуть сжала его.

– Ох, сейчас мне этого не хватало…

– Вот как? – Рокси мило надула губы.

– В смысле, я очень хотел бы… но время поджимает.

– Я понимаю.

Она поцеловала его снова.

Снаружи заныл клаксон.

– Вот зануда, – выдохнул Тед. – Он ведь раньше, чем нужно, приехал!

– Когда вернешься домой, мы наверстаем упущенное.

– Если бы я знал, когда вернусь…

– Когда бы ты ни вернулся, я буду ждать.

Они еще раз поцеловались. Гудок стал более нетерпеливым.

– Послушай, мне нужна всего минута, чтобы пойти туда и задушить его, затем я вернусь.

Она усмехнулась и хлопнула его по заднице.

– Тебе нужно идти.

У самого порога он обернулся:

– Послушай, когда я найду новую работу… ты сможешь как-то реализовать свое образование, я обещаю. Ты не будешь просто домохозяйкой.

– Посмотрим.

– Пока, крошка.

– Люблю тебя, – произнесла Рокси, и Тед вышел. – Будь осторожен, – тихо, почти про себя, добавила она.

4

Тед вышел на улицу, надел шляпу. Ларри открыл дверь машины и стоял, опираясь на нее. Он закричал:

– Шевелись, Тед! Пошли!

– Просто заткнись, Ларри, будь добр.

– Вот ты как со мной, да? Ладно-ладно. – Он залез в машину, положил руки на руль и уставился прямо перед собой.

Тед обогнул патрульный автомобиль и взглянул на Ларри через ветровое стекло. Тот выглядел как маленький ребенок, запертый в комнате без игрушек. Тед покачал головой – откуда взялся этот паря? Будто с луны свалился и еще не освоился.

Тед открыл дверь и громко вздохнул. Не глядя на него, Ларри завел машину, начал сдавать назад с подъездной дорожки.

– Черт, – наконец сказал он, – ты сводишь меня с ума. Из всех, кого я знаю, ты, мать его, самый невыносимый.

– Это я-то? – спросил Тед. Ему так понравилось само звучание, что он повторил: – Я, значит? Я?

– А что, похоже, что я с кем-то на задних местах болтаю? Да, ты.

– Боже, Ларри, да ты настоящий мозготрах, а еще говоришь, я – чудак.

– У тебя каша в голове. И ведешь ты себя странно. Уважаешь коммунистов, всяких ниггеров…

– Ларри, прошу тебя, хватит.

– То, что ты уважаешь афромазых, невыносимо.

Тед задался вопросом, стоит ли ущипнуть себя. Вдруг он проснется, и Ларри окажется сном?

– Ларри, позволь мне сказать тебе это в последний раз. Мне наплевать, кого ты уважаешь, а кого нет. Просто живи – и дай жить мне, я не против. Хорошо?

– Ты католик?

– Что?

– Католик, спрашиваю?

– Какая тебе разница? Хочешь найти еще один повод меня не любить?

– Значит, католик.

– Я так не сказал.

– Но ты и не отрицаешь.

– Нет, я не католик. И даже не баптист. Я ни во что не верю.

– Проклятый атеист! Я так и знал. Чертов отрицала.

– Даже если так, что с того?

– А то, что я по долгу службы ставлю жизнь на карту и должен знать, как мой напарник смотрит на такие вещи. Получается, мне с чертовым отрицалой на дежурство отправляться?

– Ох, Ларри, иди к черту.

– Черти ждут только тебя, приятель, ты же атеист.

– А вдруг я не атеист, Ларри? Вдруг меня просто не привлекает религия, все эти обряды? Я не верю в необходимость ходить в церковь – вот что хочу сказать.

– Ну, я так и думал.

– В смысле «так и думал»? – Тед уже пожалел, что этот вопрос слетел с языка.

– Ты атеист. Сам только что сознался.

– Да ни в чем я перед тобой не сознавался!

– А что же ты сделал?

– Я просто сказал, что не хожу в церковь.

– Вот видишь.

– Это не одно и то же! Мне просто не хочется никуда ходить.

– Одно и то же дерьмо, приятель. Не ходишь в церковь – значит, не веришь.

Тед вздохнул.

– Будь по-твоему, Ларри. Неужели вчера тебе не хватило? Я из-за тебя с головной болью домой пришел. Ты всех своих напарников так доводишь?

– У меня не так много коммунистов-афролюбов в напарниках ходит, знаешь ли.

– Притормози-ка.

– Что?

– Притормози, говорю.

– Какого хрена?

– Просто подрули на клятую обочину!

– Это еще зачем?

– Я хочу надрать тебе задницу посреди шоссе, вот и все.

– Ага, и дружков-ниггеров своих позовешь?

– Остановись, чертов ублюдок.

– Хорошо, черт возьми, хорошо. Ты пожалеешь, что не закрыл свой гребаный рот, – вот что я тебе скажу.

Двигатель заглох. Патрульная машина качнулась на осях.

Ларри рывком распахнул дверь и вышел наружу. Тед сделал то же самое.

– Хорошо, приятель, – бросил Ларри. – Давай покажи, из чего ты сделан.

Тед уронил его с одного пинка по шарам. Затем подался вперед, чувствуя себя одним из Трех Балбесов[11], положил руку на верх шляпы Ларри и с силой надвинул ее тому с ушей на глаза.