Боевые девчонки

— Мое имя Годсвилл Угочукву Эммануэль Чуквуди. Генерал-майор Свободной армии Биафры. Центральный нападающий футбольной команды «Орлы Биафры» и рекордсмен по количеству забитых голов в сезоне лиги. Но это слишком длинно. Если я пошлю тебя в бой, то тебя убьют раньше, чем успеешь выговорить мое звание. Так что зовите меня просто генералом. — Он резко оборачивается к Чинел и приставляет пистолет к ее виску. — Но ты. Ты слишком много говоришь. Слишком много паясни­­­чаешь. Бла-бла-бла. — Он прижимает дуло к ее волосам. — Но ты мне скажи. У тебя от этого больше проблем или меньше?

Онайи действует не думая. Одним-единственным скользящим движением нагибается, вырывает из земли осколок снаряда и прижимает острие к шее генерала. Она чувствует, что в нее направлены все винтовки.

Чинел совершенно спокойна, но бросает повелительный взгляд на Онайи: не вмешивайся.

Онайи знает. Если он тронет Чинел, этому генералу орлу, или как там он себя называет, — конец.

Пчелы Чинел гудят, но, кажется, никто из солдат их не замечает.

— Жаль, моя армия не нуждается в шутах, — хмыкает генерал. — Однако вы можете и вы послужите ей.

Он убирает пистолет в кобуру. Онайи отбрасывает осколок и делает шаг назад. Генерал-майор усмехается, затем повышает голос, чтобы все слышали:

— Этот лагерь и все, что в нем есть, принадлежит Республике Новая Биафра. Теперь это наша собственность.

Он кивает солдатам. Несколько человек тут же отделяются и начинают осматривать лагерь в поисках чего-нибудь, что еще можно спасти. Остальные продолжают держать девочек под прицелом.

— Лагерь реквизирован. И он, и те, кто его организовал, будут служить нуждам армии. Будет проведена инвентаризация всего, что подлежит восстановлению. А пока… — Он делает жест в сторону леса.

В поле зрения появляются громыхающие грузовики-маглевы с длинными кузовами-платформами, закрытыми брезентом. У Онайи падает сердце.

Кузова похожи на черные дыры, которые поглотят Онайи и остальных и никогда не выпустят обратно. Онайи была еще ребенком, когда последний раз смотрела на вот такой вход в неизвестность. Ребенком, которого вытащили из кустов и дали винтовку. Ребенком не старше, чем Айфи…

При мысли о младшей сестре Онайи поворачивается к лагерю спиной и начинает уходить, но кто-то крепко хватает ее за запястье. Обиома. Ее глаза, еще недавно такие юные, растерянные, легко наполнявшиеся слезами, стали жесткими. Она уже не смотрит на Онайи как на привидение.

— Нашу сестру забрали, — шепчет Обиома. — Если не убили.

Онайи пытается сбросить ее руку, но пальцы Обиомы сильнее впиваются в запястье.

— Тебе она не сестра. — Онайи говорит так, чтобы задеть Обиому, но та только хмурится, словно говоря: у нас нет на это времени.

— Если уйдешь сейчас, тебя выследят и убьют. А пока будут искать — застрелят кого-нибудь из нас. Мы должны держаться вместе.

Онайи пытается понять, в какой момент Обиома стала закаленной, из дрожащего ребенка прев­­­­­­­ратилась в человека, который мыслит взвешенно и стра­тегически.

— Вместе мы можем спланировать, как действовать. Вместе мы сможем вернуть наших девочек.

И только сейчас Онайи спохватывается: речь не только об Айфи. Если девочек не убили, а похитили, то не только Айфи ждет, что сестра придет и спасет ее. И всех не спасти в одиночку.

— Живей, живей! — кричит генерал-майор, хлопая в ладоши. — Все за мной! Пошевеливайтесь! Мы позаботимся о вашей безопасности.

— Мы и здесь в безопасности, — цедит Кесанду сквозь зубы.

Генерал-майор слышит ее, втягивает ноздрями воздух, оглядывает разрушенный лагерь, усеянный корпусами взорванных мехов:

— Не очень-то похоже.

Каждый нерв Онайи требует ринуться на поиски Айфи, но Обиома права. Она еле стоит на ногах, а если бы добралась до своего меха, его пришлось бы заряжать от собственного тела. Едва ли ей хватит сил вылететь из леса.

— Дайте нам похоронить наших подруг! — кричит какая-то девчонка в толпе. Онайи не узнает ее. Наверное, из одноклассниц Айфи. Она рыдает, закрыв лицо руками, а другие девочки пытаются утешить ее.

Онайи первая делает шаг к грузовикам.

— Новая Биафра благодарит вас за службу, — шепчет генерал-майор, когда она проходит мимо.

Онайи забирается на одну из платформ и садится на корточки с краю. Другие девочки следуют за ней. Еще одна группа залезает в следующий грузовик с Кесанду. Обиома собирает остальных в третий.

Когда все уже в кузовах и на платформах, а солдаты, нагруженные сумками с уцелевшей техникой, которую сложили девочки, вернулись из лагеря, генерал-майор шлепает ладонью по борту грузовика, словно подгоняя лошадь, и машины трогаются с места.

Еще не догорели пожары. Еще трещат и лопаются оставленные приборы. И где-то там, среди мертвых, лежат тела Амаки и Чигози. Онайи не дали похоронить их.

Глава 12

Айфи открывает глаза и видит лицо Даурамы. Она держит Айфи так высоко, что ноги болтаются в воздухе. С маски Даурамы спадает защитный щиток, и Айфи видит ненависть в глазах молодой женщины.

— Это она сделала, — говорит Даурама Дэрену.

— Нет. — Он пытается встать, держась за ремни. — Наверное, та, другая.