Боевой гимн

— Я тебе потом расскажу. В нашей войне на Земле мы использовали эту же идею. Так, хорошо, вопрос вентиляции ты решил. Как ты думаешь избавляться от земли? И где взять подпорки для тоннеля?

— Мы будем собирать землю в мешки, поднимать на поверхность и бросать в печь или рассыпать по полу. Подпорки – по-моему, нам их понадобится совсем немного, потому что копать придется глину. На всякий пожарный надо будет поставить подпорки под фундаментом фабрики и путями. Мы сможем украсть деревяшки из бараков и тайком пронести их в цех. Или вдруг поломается «беличье колесо», а по ходу ремонта несколько обломков «случайно» завалятся в бункер.

— Ты уже наметил дату побега?

— Да. Это должно произойти в ночь следующего Праздника двух Лун.

При этих словах по телу Ганса пробежала дрожь. Те, кто так или иначе вызывал недовольство бантага, часто узнавали об этом только тогда, когда в день праздника их и их близких неожиданно связывали и уводили из цеха. Для Карги это было любимым развлечением. Периодически он бросал угрожающую фразу в адрес какого-нибудь рабочего и довольно хохотал, видя ужас на его лице.

— У нас всего тридцать дней, — заметил Кетсвана.

— Точно, — подтвердил Алексей. — Кетсвана, поскольку подкоп будет вестись около твоей печи, я думаю, что именно тебе придется обеспечивать безопасность этой операции.

Ганс довольно кивнул. Кетсване на фабрике доверяли все. К тому же у него был удивительный нюх на предателей, и он всегда мог сказать, кто из новых рабочих является послушным любимцем бантагов, засланным, чтобы выяснить, не замышляют ли пленники что-нибудь против своих хозяев.

— Нам не удастся долго удерживать это в тайне, — нахмурил лоб Кетсвана, мигом освоившись в новой должности. — Кто-нибудь проболтается. Когда об этом узнают другие рабочие, ситуация выйдет из-под контроля. Начнется паника, люди будут требовать, чтобы мы взяли их с собой, угрожая в противном случае выдать нас бантагам. Скорее всего, они так или иначе выдадут нас ради спасения своей шкуры и мимолетной милости хозяина.

С этим трудно было спорить.

— Тогда бежим в ночь Праздника Луны, — подытожил Ганс. — К тому же эти ублюдки начинают праздновать с утра. К закату большинство из них будут мертвецки пьяны.

— Я уже сделал меха для очистки воздуха, — заявил Алексей. — Мы можем начать прямо завтра, во время загрузки печи.

— Кому мы скажем? — спросил Кетсвана. — Не забывайте, мы не сможем вечно хранить это в секрете.

— Сейчас мы поделимся нашими планами только с рабочими, которые будут рыть тоннель, — отозвался Алексей. — Вместе с нами о побеге будут знать не более тридцати человек. В последнюю ночь мы постараемся увести с собой всех, кого сможем.

— Сколько, как ты думаешь? — обратился к нему зулус.

Алексей помедлил с ответом.

— В нашем лагере около семисот человек, — наконец сказал он. — Я надеюсь, что мы выведем триста-четыреста рабочих, прежде чем караульные поймут, что к чему.

— Ты спятил! — воскликнул Кетсвана. — Будет твориться сущее светопреставление, у входа в тоннель соберется огромная толпа, требующая пустить их внутрь.

— Большинство узнают о побеге в последний момент.

— Но раньше или позже они все будут в курсе. Клянусь богами, это будет сумасшедшая давка, так как всем станет ясно, что бантаги из мести не пощадят никого из тех, кто останется на фабрике.

Ганс поднял руку, призывая к молчанию. Кетсвана высказал именно ту мысль, из-за которой он все это время не решался на побег.

— Не в наших силах помочь всем, — отрезал Ганс. — Мы можем надеяться только на то, что нам удастся спасти некоторых. Кетсвана, тебе предстоит решить задачу, как предотвратить панику до тех пор, пока мы не захватим поезд и не будем готовы бежать.

— Кстати, о поезде, — задумчиво произнесла Тамира. — Я слышала, как тут говорили о рытье подземного хода, но ни слова не было сказано о том, что делать после того.

Ганс улыбнулся. Замечание жены было дельным. В возбуждении, охватившем его после речей Алексея и Григория, он совершенно выпустил из виду эту часть плана.

— Лин, этим придется заняться тебе, — тут же ответил Алексей. — Тоннель будет вести к складу продуктов.

— Почему именно туда?

— Потому что это самое близкое к нам здание за стенами лагеря. Мы все сможем спрятаться там, пока не представится случай захватить поезд. Ты должен будешь устроить так, чтобы в день побега ближний к фабрике угол склада оказался пустым. Как только ты закроешь склад, наши люди взломают пол и окажутся на месте.

— Около склада всегда находится как минимум один бантаг. Иногда он заходит внутрь, чтобы пошарить среди мешков с продуктами.

— Вот почему первым пойду я, — сказал чину Григорий. — Это будет самый опасный момент операции. Если понадобится, я убью часового, прежде чем он успеет поднять тревогу. После того как я дам сигнал, что все в порядке, мы начнем запускать остальных. Еще один плюс: в складе мы запасемся едой в дорогу.