Боеприпасы на зиму

Приближаться к вертолету с высоты было немыслимо, лопасти до сих пор вращались. Спикировав почти до самой земли, Фокси облетела машину по большой дуге, чтобы избежать прожекторов, нырнула под фюзеляж и юркнула в нишу для складывающегося шасси. Быстро огляделась, изучила форму колес, желая убедиться, что их с Туманом не раздавит. К счастью, в ступице массивного титанового диска имелись прорези, где легко уместились бы двадцать летучих мышей.

— Не шевелись, — шепотом приказала Фокси, усадив дварга на теплую трубу гидроцилиндра. — Пока люди прочесывают местность, я попытаюсь освободить пленников.

Туман с трудом кивнул.

— Буду ждать… — отозвался тихо, и голос невольно прозвучал столь беспомощно, что летунья вздрогнула. Потрепала мышонка крылом.

— Как твое имя?

— Туман.

— Я скоро вернусь, Туман, — серьезно сказала летунья. — Я Спасатель, и друзей в беде не бросаю. Понимаешь? Я вернусь.

Мышонок шмыгнул носом.

— Верю, — ответил просто. Фокси улыбнулась и, оттолкнувшись, спиной вперед выбросилась из ниши, разворачивая крылья. Завертелась винтом, заложила вираж над самой землей, двумя взмахами промчалась под фюзеляжем и затаилась у открытого люка, вцепившись коготками в металл. Отсюда ей было прекрасно видно людей.

Один из солдат, охранявших вертолет, тянул к земле воздушный шар, наматывая парусиновый рукав на локоть. Второй стоял с автоматом наизготовку и мрачно озирался.

Фокси заползла в десантное отделение. Перевернутый и помятый фургон валялся под откидной скамьей, мешок с пленниками подвесили к задней стене. Одного взгляда на узел — толстый, капроновый — хватило летунье, чтобы отказаться от мысли его перекусить.

«Зато капрон отлично режется раскаленным ножом» — вспомнила Фокси и лихорадочно огляделась. Подползла к фургону, забралась в кабину через разбитое лобовое стекло. В машине царил полный хаос.

— Ну, чего там? — донесся снаружи человеческий голос.

— Да нифига… Погодный зонд, никаких шпионских штучек. Зря летели.

— Так уж и зря, — фыркнул второй десантник. — Сначала америкосы к нам беспилотник засылают, теперь, вон, воздушный шар на радаре орет… А если все это для отводу глаз?

— Угу, и говорящих крыс они для отвода глаз вывели, — пробормотал десантник, тыкая синоптический зонд ножом. — Слыхал, чо вчера было с отделением Курбанова?

— Это которых в Дегеленский бункер на зачистку послали?

Фокси оцепенела. Бросилась к окну, выглянула. Люди беседовали прямо у десантного люка.

— Те самые… — солдат покачал головой. — Говорят, всех пятерых положила какая-то крыса — охренеть, а? Им для зачистки выдали ранцевый огнемет времен второй мировой, «Шмелем» или «Варной» много не пожжешь… Так крыса умудрилась боезапас взорвать. Жахнуло почище 71-го, насилу потушили.

— Погодь, Курбанова ж вроде в госпиталь уложили из-за радиации? Типа, скафандр разгерметизировался…

— Угу, угу, ты еще теленовости слушай, — фыркнул десантник. — Паразиты свою нору берегут, не то что мы — страну.

— Б**…

— Угу, п***** полный.

— Ну и чего теперь будет?

— Чего, чего… Ракету тратить не станут, и не надейся, ракета больших денег стоит. Снова отправят людей.

Второй десантник огляделся и понизил голос:

— А ты слыхал, что эти крысы к радиации нечувствительны?

Первый солдат кивнул.

— Угу. Мутанты какие-то.

— А я слышал иное, — тихо сказал десантник. — Мол, никакие они не мутанты, а просто отыскали в бункере объект КЕ-1.

Фокси застыла от напряжения.

— Че за КЕ-1? — моргнул солдат.

— Ты не в азрах?! Охренеть…

— Уф, уф, так уж и охренеть.

— Это все знают. Ну, кто в Павлодаре служил.

— Колись.

Десантник еще сильнее понизил голос:

— Читал, наверно, о подлодке С-117, которая бесследно исчезла в декабре 52-го? Слухи ходят, на самом деле она вернулась… Ходила на секретную миссию за полярным кругом, под ледовыми полями. И там, на дне, они что-то нашли, — солдат перешел на шепот. — То ли затонувший город, то ли еще пострашнее… Говорят, люди вернулись изменившимися. Одни слышали мысли, другие мяли железо в пальцах, как масло…

— Да брось!

— Бросил бы, кабы не знал еще кой-чего, — мрачно отозвался десантник. — Дети тех, изменившихся, сохранили новые способности. Их сегодня по самым важным да секретным объектам раскидали, даже у нас, в институте Ломоносова, несет службу парочка. А штуку, которая все это проделала, моряки привезли с собой. Вопрос: где схоронить вещь, о которой даже вспоминать опасно? Понятно, где — в центре зоны отчуждения…

Второй солдат почесал в затылке.

— И чо, за полвека никто ни гугу?

— Хех. Ка же никто, коли история-то всплыла? Тогда, в пятидесятые, все тут же засекретили, лодку объявили пропавшей, а экипаж с семьями переселили в закрытый город где-то в Сибири… Ну, понимаешь, да?

— Нифига не понимаю, — десантник почесал в затылке. — Че вообще значит КЕ-1?

— А мне почем знать? Я не видел. Увидел бы, так здесь с тобой в карауле бы не стоял. Но старики у нас в Павлодаре верят, КЕ-1 до сих пор сокрыт где-то в пещерах Дегелена. Потому-то вокруг и запретная зона, уровень радиации там не такой уж и смертельный.

Второй человек сплюнул.