Блудливое Средневековье

То, что миф о праве первой ночи прижился так же легко и быстро как и миф о поясе верности, можно легко объяснить тем, что они оба очень соответствуют «средневековому духу» и прекрасно вписываются в реалии исторических романов. Французский историк Ален Буро в своей книге «Право первой ночи» называет это право продуктом юридического и литературного вымысла, мифом, достоверность которого весьма сомнительна. «Безусловно, сексуальное содержание понятия «право первой ночи» способствовало его продолжительной жизни. Обычай очаровывает своей абсолютной инакостью, придавая фантому образ институционального, «юридического» соглашения. Формальный характер «права» подкупает радикальным ниспровержением наших ценностей. В языковой форме торжественная серьезность права соединяется с двусмысленной легкостью сексуального фольклора». Другими словами – это очень красивая эротическая «страшилка», прекрасно вписывающаяся в образ «темного Средневековья», но имеющая мало отношения к Средневековью реальному.

Александр Бальхаус, рассматривая этот вопрос, вспоминает и о традиционном германском праве: «В соответствии с основами германского права восхождение на брачное ложе на глазах гостей свадебной церемонии было нормой. Этот обряд также вспоминают, доказывая существование права первой ночи, поскольку он упомянут в качестве обычая в документе 1507 года: «Если подданный или подданная деревни Друкат вступает в брак и устраивается свадебное празднество, то молодой супруг может провести со своей невестой первую ночь лишь в том случае, если на то есть разрешение вышеупомянутого господина или если вышеупомянутый господин уже спал с невестой». Но разве речь идет о праве господина на первую ночь? Этот пункт может быть истолкован и так, что разрешение не потребуется, если в брак вступает женщина, которая имела с феодалом недозволенную связь.

Однако существуют указания и на то, что мы имеем дело с символическим свадебным обычаем, и феодалы, которые, возможно, обладают этим правом де-юре, вовсе не пользуются им де-факто. Сегодня это понятие продолжает свое существование «виртуально» (выражение французского историка Алена Буро), напоминая об ужасе сексуального принуждения».

Резюмировать все это можно кратко – вероятно, сеньоры иногда злоупотребляли своей властью и принуждали крестьянок к сексуальному контакту. Но никаких доказательств того, что у них было на это законное право, не существует, есть только доказательства того, что им так делать запрещали. Так что право первой ночи – не более чем миф.

Сюзанна. Ах, да! После того как вы, ваше сиятельство, похитили себе жену у доктора и женились на ней по любви, вы ради нее отменили это отвратительное право сеньора…

Граф (весело). Которое так огорчало невест! Ах, Сюзетта, да это же чудное право! Если б ты в сумерках пришла в сад потолковать со мною о нем, то за это небольшое одолжение я бы так тебя отблагодарил…

Пьер-Огюстен Карон де Бомарше, «Безумный день, или Женитьба Фигаро».

Право на развод

Формально такого даже быть не могло – христианская церковь не признавала развода. Брак считался абсолютно нерасторжимым.

Но это теория, а на практике в Средине века разводились на удивление часто. В основном это касалось высокопоставленных особ – королей, герцогов или знатного дворянства.

Самые известные разводы

Один из самых знаменитых разводов – развод французского короля Генриха VII и Алиеноры Аквитанской. Другой известный случай: сестра Алиеноры, Петронила, вышла замуж за Рауля де Вермандуа, который ради нее развелся со своей первой женой, а после того, как Алиенора перестала быть французской королевой, развелся и с Петронилой и женился в третий раз.

Сын Людовика VII и его второй жены, Филипп-Август, был великим королем, но более известен своей бурной личной жизнью. После смерти первой жены он женился на Ингеборге Датской, но тут же передумал, отказался консумировать брак (то есть закреплять его сексом), заточил Ингеборгу в тюрьму и женился снова – на Агнессе Меранской.

Его родственница, Мари де Шатильон, вышла замуж за графа Рено де Даммартена, друга короля. Но вскоре политический климат изменился, и Рено, с согласия Филиппа, развелся с Мари и женился снова – на самой выгодной невесте Европы, Иде де Лоррен, графине Булони. Ему для этого пришлось ее похитить, потому что разрешения на брак с человеком ниже графини по положению, да еще и подданным французского короля, ее сеньор, граф Фландрии, никогда бы не дал.