Читаем Блудливое Средневековье полностью

Прокладки и пояса были довольно тяжелым и неудобным вариантом, так что, вполне возможно, определенная часть женщин предпочитала пессарии. Современным эквивалентом этого устройства в определенной степени можно назвать тампон. Использование медицинских пессариев в ту эпоху хорошо задокументировано; возьмем хотя бы вот это лекарство от недостаточных выделений из книги Кульпепера: «Если она не девственница, возьмите пролесник, отбитый в мешочке, и сделайте из него пессарий с цветками золототысячника. Или возьмите измельченный чеснок с маслом лаванды». Оговорка «если она не девственница» весьма важна. Сразу становится ясно, что пессарий нужно было вставлять во влагалище, и определенную роль должна была сыграть ткань. Кроме того, подчеркивается, насколько важно было для тогдашней культуры ничего не вставлять во влагалища девственниц, чтобы сохранить невинность для «дефлорации» в брачную ночь. Тампоны, если они и существовали (а я не могу категорически этого утверждать), предназначались для опытных, замужних женщин, а не юных девушек.

Впрочем, и здесь возможны два практических метода. Один – удлинить медицинский пессарий: представьте себе маленький льняной мешочек, наполненный теми или иными абсорбирующими материалами; правда, в этом случае мешочек может порваться, и выйдет довольно неприятно. Другой вариант – полоска льняной ткани, туго скрученная в цилиндр. Сама по себе форма исторически подтверждена – она присутствует среди разнообразных повязок, пластырей и тканевых подкладок, которыми пользовались медики. Пародийная героическая поэма Джона Тейлора «Во славу чистого льна» (1630) рассказывает нам о судьбе изношенных рубашек, простыней и платков:

Утратят форму или истончатся —Пойдут тогда на корпию хирургу,На скрутку, на подкладку иль на пластырь,Лечить чтоб раны с головы до пят.

Автор, конечно, не упоминает менструации как таковые, но использование скрученной старой, поношенной и, соответственно, весьма хорошо впитывающей ткани для остановки кровотечения говорит о многом. Такая скрутка весьма напоминает современные тампоны и доставляет намного меньше трудностей, чем пессарий. Небольшую полоску льна отстирать гораздо проще, чем прокладку или мешочек. Как настоящий экспериментатор, я попробовала все три метода на себе и хочу сказать, что скрученная полоска льна – лучший из всех. Лучше держится, удобнее, да и гораздо легче не испачкаться».

<p>Крах банной культуры</p>

Чтобы закончить с вопросами гигиены, я решила, что, поскольку рассказывая о Средневековье, я то и дело забегаю в чуть более поздние времена – думаю, стоит добавить несколько слов и о том, как мылись в эпоху Ренессанса и Новое время.

Увы, Колумб из Америки привез не только золото, но и сифилис. Людям потребовалось не так много времени, чтобы понять, что новое страшное заболевание распространяется не только половым путем, но и через общие бани. Наступавшая Реформация усилила рост ханжеских настроений – и дело даже не только в том, что в банях часто оказывали и интимные услуги, к самой наготе стали относиться куда негативнее. Многие исследователи вопросов гигиены напоминают, что рост населения привел к вырубке лесов, удорожанию древесины, и ванны стали попросту слишком дороги.

По целому комплексу причин многовековая культура общих бань, существовавшая в Европе с античных времен, за короткий срок пришла в упадок.

Свою лепту внесли и врачи. Я не специалист по медицине Нового времени, поэтому не рискну строить предположения – явилось распространившееся в XVI веке мнение о том, что вода открывает поры для миазмов переносящихся по воздуху болезней, следствием исчезновения банной культуры, или медики так решили потому, что в банях часто заражались венерическими болезнями. Как бы то ни было, это мнение укрепилось в медицине и продержалось очень долго. Людям обеспеченным тоже не советовали лишний раз мокнуть в воде, и вскоре ванна даже в богатых домах стала… не то чтобы редкостью, нет, ванны были, просто мыться в них стали гораздо реже.

<p>Немытый Ренессанс?</p>

Так что же, стереотипы о Средневековье на самом деле надо перенести на эпоху Возрождения и Новое время, в XVI–XVIII веках люди все-таки воняли? Или же о гигиене по-прежнему заботились, но на смену ваннам пришли какие-то другие способы поддерживать чистоту тела?

Помню, в одном американском фильме 40-х годов был забавный эпизод – барышня из большого города приехала на ферму, и ее родственники удивились целому арсеналу пузырьков и баночек, который она привезла. А потом еще больше удивились, когда услышали от нее, что это все для умывания. Так и спросили: «А мыло и вода не годятся?»

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

1917, или Дни отчаяния
1917, или Дни отчаяния

Эта книга о том, что произошло 100 лет назад, в 1917 году.Она о Ленине, Троцком, Свердлове, Савинкове, Гучкове и Керенском.Она о том, как за немецкие деньги был сделан Октябрьский переворот.Она о Михаиле Терещенко – украинском сахарном магнате и министре иностранных дел Временного правительства, который хотел перевороту помешать.Она о Ротшильде, Парвусе, Палеологе, Гиппиус и Горьком.Она о событиях, которые сегодня благополучно забыли или не хотят вспоминать.Она о том, как можно за неполные 8 месяцев потерять страну.Она о том, что Фортуна изменчива, а в политике нет правил.Она об эпохе и людях, которые сделали эту эпоху.Она о любви, преданности и предательстве, как и все книги в мире.И еще она о том, что история учит только одному… что она никого и ничему не учит.

Ян Валетов , Ян Михайлович Валетов

Приключения / Исторические приключения