Блондинка-рабыня

— Нет! — Эти слова прозвучали решительно и гулко, словно удар колокола.

— Что значит «нет»? — Бурундук сердито уставился на безжизненную физиономию ходячего трупа, сидевшего рядом с ним.

— У меня такое чувство относительно этого человека, — пояснил Луи, описав головой дугу не меньше чем в десять дюймов в моем направлении, — такое чувство, что с ним не все в порядке. Что-то здесь нечисто! Быть может, девушка и сама этого не знает!

— У тебя «такое чувство»! — Бурундук побелел от злости. — И что теперь? Прикажешь нам бросить на ветер сотню долларов только из-за этих твоих чертовых «чувств»?

— Ты ведь не знаешь, что сейчас творится с Россом, — продолжал Луи. — Он не желает видеть посторонних. Он отказывается от встреч даже со старыми друзьями.

— Мы пойдем вместе с ним, — фыркнул Чарли-Лошадь. — Мы так и уговоримся с мистером Рокфеллером — это будет начало сделки. Он даст нам прямо сейчас сотню долларов, а мы отведем его к Россу. А если тот не захочет его видеть, то уж это проблемы мистера Рокфеллера.

— Вы мне напоминаете полоумных рыбаков, — вмешался я. — Пока вы торгуетесь и спорите, как продать свой улов, рыба лежит на солнышке и вот-вот сгниет вся, без остатка.

— Быть может, вы подскажете нам, как лучше договориться, прежде чем улов начнет вонять? — вежливо прочирикал Бурундук.

— У Луи — склонность к подозрительности. В таком случае пусть сначала он сходит к Митфорду, а мы все подождем его здесь. Он может передать от меня Россу то, что слышал. Если тот захочет поговорить со мной, они вместе вернутся сюда. Если он откажется, Луи вернется один. Таким образом, я не узнаю, где живет Росс, если он так хочет сохранить эту великую тайну. А вы, — обратился я к Чарли-Лошади и Бурундуку, — получаете сотню баксов, прежде чем Луи отправится к Россу.

— Хорошо придумано! — радостно прощебетал Бурундук.

— Ну, что ты возразишь против этого? — ядовито спросил Чарли-Лошадь у Луи.

— Договорились, — согласился тот после минутного колебания.

Сотня долларов… Отвратительная, зияющая брешь появилась в моем кармане, после того как я извлек эту сумму из бумажника и выложил на стол. Луи прикрыл кучку денег своей лапищей, на секунду опередив отчаянный рывок Чарли-Лошади.

— Деньги будут у меня до моего возвращения. — Он не сводил с Чарли-Лошади холодных глаз. — Какое сообщение я должен передать Россу, мистер Рокфеллер?

— Последний тип по имени Луи, которого мне пришлось встречать, был больше известен под именем Мухи. Так что, быть может, мы, наконец, покончим с «мистером Рокфеллером», как вы считаете, мистер Муха?

— Возможно, вы правы, мистер Холман. — Луи сидел совершенно неподвижно, словно какое-то чудовищное изваяние, гротесковая пародия, монолит, в котором под каменной оболочкой текла человеческая кровь.

— Скажите Митфорду то, что вы уже слышали, — вернулся я к его вопросу. — Что Кармен находится в частном санатории после не слишком удачного путешествия с ЛСД и очень хочет, чтобы он навестил ее, хотя бы один-единственный раз.

— И это все? — В гулком голосе прозвучало легкое удивление.

— Рик, — настойчиво сказала Джеки, — вы ведь не думаете…

— Не важно, — разозлился я. — Не важно, что я думаю. Митфорд либо придет, либо нет. И на его решение никак не повлияет пространный рассказ о том, как Кармен страдает и мучается.

— Наверное, вы правы. — Затуманенные дымкой глаза наблюдали за мной со странным выражением. — Во всяком случае, от всей души надеюсь, что вы правы, — мягко добавила она.

Луи толчком отодвинул свой стул и встал из-за стола.

— Полчаса — самое большее. Я вернусь обратно не позже чем через полчаса.

— Что нам действительно необходимо, — оживился Чарли-Лошадь, — так это еще одна хорошая порция выпивки.

— Я тоже так думаю. По крайней мере, нам тогда легче будет смириться с тем, что мы сейчас навсегда распростились с сотней долларов, — добавил я через несколько секунд после ухода Луи.

— Вы с ума сошли, Холман? Луи ни за что не предаст нас, ведь мы — его лучшие друзья на всем белом свете!

— Он ни за что не хотел идти на эту сделку, — пояснил я. — У него было очень сильное предубеждение против меня — и он был прав. Но только дело-то совсем не в его интуиции: просто он уже знал кое-что такое, о чем вы оба, ребята, и не подозреваете!

— Он сильный, очень сильный! — Бурундук зачирикал с такой скоростью, что я едва успевал разбирать, что он говорит. — Хорошо, когда он рядом, если нужна его мускулатура. Но в этом теле нет ни сердца, ни чувств, ни тепла, ни сострадания, — вообще ничего! — Он посмотрел на Чарли-Лошадь, в уголках его глаз закипали слезы. — И вот этого-то типа вы так просто отпустили с нашей сотней долларов…

— Времени оплакивать эту сотню у нас нет, — оборвал я его причитания. — Луи ушел с вашими денежками, и мы можем сидеть тут до самого захода солнца в ожидании, но только он все равно сюда больше не вернется.

— Как же это получилось, почему это вы, раз уж вы такой сообразительный, дали ему возможность исчезнуть с вашей сотней долларов? — взвизгнул Чарли-Лошадь.