«
«
«
«
Это только из сообщений Совинформбюро первых дней нашего наступления, когда под удары попали передовые части вермахта. Наши части шли вперед, стремясь развить успех, даже времени не было толком трофеи подсчитать, данные по ним потом будут корректироваться, убитых немцев считали просто тысячами. А за передовыми частями вермахта тем более окопов не было. Тыловики. Новая волна драпающих, расстреливаемых советской авиацией, захватившей господство в воздухе, под ее бомбами.
А еще 6 декабря Гитлер на совещании говорил:
«
Поэтому у фон Бока сломалась рация, он не знал, что своему фюреру докладывать…
И пока культурные немецкие радиотехники чинили рацию фон Боку, сам он сочинял объяснительную записку на случай, если Гитлер в отношение него назначит служебную проверку. Грозил строгий выговор с лишением квартальной премии, как минимум, в перспективе можно было получить неполное служебное соответствие и увольнение без фельдмаршальской пенсии. Ведь сам же докладывал, что еще в Белоруссии его войска уничтожили всех русских, которые там были и не успели в плен сдаться, потом под Могилевом, потом под Смоленском, потом под Вязьмой. Меньше, чем полмиллиона убитых русских в каждом сражении даже стеснялся писать в отчетах. Полторы Красной Армии, всей РККА, от Владивостока до Бреста, только одна группа армий «Центр» убила и в плен взяла. За два дня до того, как
«
сам Гальдеру рассказывал, что осталось только упорно надавить чуть-чуть. А тут вдруг противник начал «проникать» на 10 километров. Так можно было обвинение и в измене заработать, потом отвечать в подвале гестапо на вопрос папаши Мюллера:
— За сколько ты, гад, победу Рейха большевикам продал?
7 декабря фон Бок открыл свой блокнот и дрожащей рукой написал на чистом листе горькие слова: «Трудный день». Еще бы не трудный, если
«