Близнецы по разуму (СИ)

Над этим вопросом Ард размышлял несколько секунд, затем кивнул.

— Им понадобился заложник.

— А условия есть?

— Потом, — перебил Виктор Викентьевич. — Раскудахтались. Смотрите лучше.

Раздался шум мотора, из перелеска вывернула и затормозила у обочины заляпанная грязью маршрутка.

— Тот, кто вызвал ее на этот пустырь, предусмотрел и то, как Саша станет до него добираться, — заметил Виктор Викентьевич, — что с головой выдало в нем человека: фанг вряд ли обратил внимания на подобную мелочь.

— Как и любой владелец автомобиля, — заметил Кир.

— Значит, донор. Не стрелок. Уже легче.

Автотранспорт как в самом городе, так и на окраинах ходил исправно, другое дело, что дороги обещали желать лучшего. Такова уж человеческая действительность — две беды: дураки и дороги.

«С дорогами смириться проще, — подумал Кир. — Вот неужели, сидящие в маршрутке тетки, сейчас облаявшие Желторотика так, что даже на камеру записалось, искренне хотели ее предостеречь? Нет уж, злобу они вымещали — на той, которая попросила остановить хрен знает где за каким-то лядом и тем растрясла их драгоценные телеса. Иной раз людей действительно хочется ненавидеть».

Фанги смотрели, прищурившись, но от комментариев воздерживались.

Вадим догадался потушить сигарету — словно это имело значение теперь — и лег животом на траву и землю, наверняка холодную.

«Странно, что его не убрали оттуда», — раздалось под черепом.

«Договор», — напомнил Кир.

«Брось! — фыркнул Ки-И-ас. — По голове ударить, сонную артерию пережать, в какую-нибудь колею кинуть, ноги переломать и в лесу бросить, — никакой договор не помешает».

«Вот именно», — согласился Ард также мысленно.

«А ведь действительно,» — призадумался Кир.

Принявшего боевой режим фанга если только прибором ночного видения засечь можно: температура тела повысится до сорока градусов. Разглядеть его удастся только в самый последний момент перед схваткой: нападающие всегда притормаживают пред жертвой. Зачем? Сам Кир так и не сумел понять, а спрашивать не захотел. Причем пистолет в руке Вадима никого не отпугнул бы: от пули фанги неплохо уклонялись.

«Возможно, именно фангов поблизости и нет, — предположил Кир, и тотчас помрачнел: — А кто есть? Стайры?..»

Маршрутка сорвалась с места, взвизгнув шинами, словно водила боялся остаться на пустыре навечно или попросту завязнуть в грязи. Желторотик едва успела отпрыгнуть, избежав душа из ближайшей лужи.

— Что б у тебя всю кровушку выпили, сучка крашеная! Авось, нормальных баб не тронут! — донесся истеричный крик какой-то тетки.

«Мымра», — приласкал ее Кир заочно.

Желторотик шла неспешно, впрочем, в туфлях на высоченной платформе, какие нынче модны у малолеток, по пересеченной местности особо не побегаешь. Вот она перелезла через проволоку-мнимую ограду пустыря и… бесследно исчезла. Попросту растворилась в воздухе!

— Но фангов ведь не было! — воскликнул Кир, пусть и не собирался делать этого вслух.

— Конечно, не было, — тихо и очень спокойно произнес Виктор Викентьевич, словно ледяной водой из ведра окатил. — Запись прервалась на какое-то время, а затем пошла снова.

— Не было такого! — возразил Вадим.

— Точно? Перемотай.

Вадим так и сделал. Снова визг шин, истеричная тетка, Желторотик, бредущая к ограде…

— Вон ту ворону видите?

Птица что-то самозабвенно выклевывала в траве в нижнем левом углу экрана. Выклевывала, выклевывала и вдруг возникла на ветке куста, росшего с права.

— По-твоему, Вадик, ее туда перенес фанг?

— Виктор Викентьевич, я клянусь!..

Тот махнул рукой.

— Разберемся.

На экране Вадим из прошлого бегал по полю и размахивал руками.

— Черт! Как же я не подумал?! Я на полном серьезе рассчитывал на человеческий вариант развития событий: что похититель с ней встретится, хоть пару слов скажет! А он… он действительно оказался фангом и на слова не разменивался: разбежался как следует, выпав из поля зрения, ухватил Сашку и, не сбавляя скорости, ретировался!

— Может так, Вадик. А может и нет, — заметил Виктор Викентьевич.

— Когда подошел к месту, где Желторотик стояла в последний раз, то уже знал, что найду: два «жучка», аккуратно лежащих в пыли — словно их просто отцепили от одежды, а не уронили. Не хочу предполагать, что похититель знал о наших намерениях, Виктор Викентьевич, но…

— Мне нужно подумать, — прервал его старик. — Все свободны. Кирилл, задержись.

«А вас, Штирлиц, я попрошу остаться», — прозвучал в голове голос Ки-И-аса, только в нем не содержалось и намека на веселость.

* * *

— Они все же выдвинули условия? — спросил Кир, когда закрылась дверь.

Виктор Викентьевич сел рядом с ним, фыркнул и произнес:

— Догада!

— Но мы не станем их выполнять, постольку не идем на переговоры со стайрами, террористами и… Или условия неприемлемы в принципе?

Виктор Викентьевич кивнул, проговорив:

— Все и сразу, Кирилл. А еще потому, что мы не должны прогибаться. Ни в чем.