Близнецы от врага. Чужая тайна.

- Ты умеешь в шашки играть? – ошеломленно ахаю.

- Алекс научил, - бубнит он. – В тот раз, когда мы гостили здесь без тебя.

Тепло улыбаюсь Алексу и тянусь к нему. Нежно касаюсь губами его щеки, при этом морщусь от колючей щетины.  

- Я импровизировал, - пожимает он плечами, а я хихикаю.

Близнецы опять замолкают. Ковыряют ложками свои йогурты, но не едят. Атмосфера накаляется, и я искренне не понимаю, в чем дело. Пока мальчики не разрывают тишину.

- Ирина Павловна сказала, что Алекс – наш папа, - заявляет вдруг Илья, а Саша тяжело вздыхает и поднимает голову.

От неожиданности я вздрагиваю и роняю на пол чайную ложку. Врагов наклоняется, чтобы поднять ее, а я тем временем тушуюсь под вопросительными взглядами близнецов.

- Это правда, - сипло произношу и слышу сдавленный кашель Алекса.

Кажется, мой ответ расстраивает близнецов. Как по команде, они обиженно уставляются на Алекса, а потом переключают внимание на меня.

- Почему тогда мы жили с Игорем? – с вызовом бросает Саша.

Поражаюсь, какие мальчики взрослые. Четыре с лишним года, а уже все понимают. Загоняют в тупик своими вопросами.

- Так получилось, - лепечу растерянно.

- Алекс бросил нас?

Врагов заметно напрягается, подается вперед и делает глубокий вдох, готовясь отвечать. Но я беру его за руку под столом и крепко сжимаю. Многозначительно смотрю ему в глаза, качаю головой отрицательно. Сейчас ему лучше молчать, иначе сделает только хуже. С мальчиками нужно говорить мягко и деликатно, в противном случае взрыва не избежать.

Беру удар на себя.

- Нет, нас вынудили расстаться, - начинаю я и не знаю, как объяснить то, что произошло.

- Почему мы Игоревичи, - присоединяется Илья. – А не… Алекс… совичи? - немного коверкает отчество.

– Александровичи, - поправляю машинально. - Так получилось, - повторяю я. – Дело в том, что…

- Когда мы вернемся к Игорю? – перебивает меня Саша.

- Мы не вернемся к нему, - хмурюсь я.

Врагов сопит недовольно, но в разговор не вмешивается. Потому что я попросила.

- Спасибо, я поел.

Саша встает из-за стола, с грохотом отодвигая стул, и покидает кухню, демонстративно игнорируя нас с Алексом. Перевожу умоляющий взгляд на Илью, но тот принимает сторону брата. Правда, прежде чем уйти, все же приближается ко мне и быстро чмокает в щеку.

Все еще держу Алекса за руку. Не замечаю, как впиваюсь ногтями в его ладонь, оставляя следы.

- Прости, - шепчу я. – Мальчикам тяжело все принять.

- Они правы, - произносит Алекс на выдохе. – Действительно бросил. И теперь придется заслужить их признание.

Приближаюсь к нему вплотную, целую в щеку. Вижу, как тяжело ему сейчас. Чувствую.

- Им просто нужно время. Чтобы привыкнуть, - выжимаю из себя искусственную улыбку, но Алекс мрачнеет: не любит, когда я делаю что-то неискренне. – Илья отходчивый. Он быстрее примет тебя, я уверена. А вот Саша… Понимаешь, ему доставалось от Игоря. Он ведь упертый, вредный. Весь в тебя, - хмыкаю нервно. – Его расположить сложнее будет.

- Я все для этого сделаю, - чеканит решительно. – Птичка, - внимательно смотрит мне в глаза. – Сашу в честь меня назвала? – немного расслабляется, когда я киваю. – Я думал, ты ненавидела меня все эти годы, - добавляет тихо, с горечью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Отпускаю его руку и чуть отстраняюсь. Потому что прошлое вспоминать все еще больно.

- Знаешь, я до последнего надеялась, что ты вернешься, - признаюсь честно, смущенно пряча взгляд. – Вдруг одумаешься, захочешь узнать, как я. Приедешь, обрадуешься, что детей сохранила, - судорожно сглатываю. – И только когда мальчикам годик исполнился, у меня внутри что-то щелкнуло. Первый день рождения, такое событие, а рядом никого. Игорь в Австрию тогда улетел, как обычно, да и плевать ему всегда на детей было. Главное, чтобы не орали громко и ему не мешали, - смахиваю с щек внезапно проступившие слезы. - В общем, в тот день я и смирилась. Приняла свою жизнь такой, как есть. И посвятила себя детям. Потом образование заочно получила, на работу к Игорю напросилась. Ну и…

Затихаю. Молчит и Алекс. Потому что мы оба помним нашу первую встречу у Крестовского. И то, как Врагов обращался со мной тогда, полностью оправдывая свою фамилию…

Протяжно выдохнув, Алекс притягивает меня к себе. Целует в висок, прижимает голову к своей груди, гладит по волосам.

- Я не знаю, как ты простишь меня, - говорит сквозь боль и вину. - Я сам себя простить не могу. И мальчики в данной ситуации чертовски правы. Не заслужил я вас.

- Ты обещал, что мы справимся, - всхлипываю я.

- Обещал, значит, так и будет, - отрезает уверенно. – Я вас больше не отпущу.

Обнимает меня крепче, проводит ладонью по спине, перебирая пальцами вдоль позвоночника. Молчит некоторое время, словно размышляет о чем-то, а потом вдруг выдает:

- А Илья?

- Что «Илья»? – хмыкаю недоуменно.

- В честь кого ты его назвала? – говорит медленно, будто каждое слово подбирает. - Или просто так?

- Нет, не просто так, - вздергиваю подбородок и встречаюсь взглядом с Алексом. - Илья носит имя одного очень важного в нашей жизни мужчины…