Близнецы и Робин Гуд

Да только Олежка что-то не был расположен к такому разговору. Он сперва даже сделал вид, что не понимает, о ком идет речь. Но взглянул в глаза родной половинке и понял: провести ее не удастся. Да и может ли левая рука обмануть правую, когда у них все мысли и все чувства общие!

Ну, в общем, это одна девочка... — начал Олежка через силу.

Да уж я видела, что не мальчик! — Ольга усмехнулась с некоторой обидой.

Неужели она до того уже дожила, что ее собственный родной близнец будет за нос водить?!

Они помолчали. И это было тяжелое молчание. Тут Ольга сообразила, что она-то требует от брата откровенности, а сама, между прочим, скрывает, что ей уже многое известно про него и про эту девочку. И сказала:

А вот ты дяде Пете полностью доверяешь?

Да! — воскликнул он с какой-то даже излишней поспешностью.

А мне, значит, не очень, так? Олежка подумал, нахмурился:

Не так, Олька. Ты же сама прекрасно знаешь, что не так!

Она посмотрела брату в глаза: но получается, что так! Олег покачал головой:

Просто это не моя тайна. Я слово рыцаря дал!

Слово рыцаря — чепуха на постном масле. Этот дядя Петя их ловит на всякую такую чепуху, как карасей на опарыша, а они готовы...

А ты знаешь, что твой дядя Петя?..

Но Олежка сделал решительный знак рукой, что не надо, не надо мне этого!

Ты разве не слышала, Оль, я слово дал. Но когда я ему помогу, я уйду!

То есть он и сам, видимо, кое-что просекал в этом «ветеране»!

А в чем ты ему должен помочь? Вопрос, на который Олежке не очень хотелось

отвечать. Он медлил, медлил и наконец сказал:

Ну ты же видела эту... Веронику, которая сегодня приходила. Она употребляет наркотики. Мы сделаем так, чтобы она попалась... ну, как бы попалась. И того продавца поймаем. Дядя Петя хочет, чтобы все было хорошо, того барона посадили бы в тюрьму, а она спаслась. Но только ее надо припугнуть — что она попалась на покупке наркотиков!

Ох, как хотелось Ольге сказать, что уже можно было бы эту Веронику хватать, когда она в цирке и когда она в лесу... Но тогда получалось бы, что Ольга за ним подглядывала... что и было на самом деле.

И еще она ничего не стала говорить Олежке, потому что не верила дяде Пете. И чем дальше, тем больше!

Уже хотя бы тому, что Вероника эта — дочь Бригадира. Ведь дядя Петя клялся сам себе, что отомстит!

Олежка же и Робин Гуд, наоборот, — вообще готовы за этого дядю Петю на любые подвиги! И ей просто ничего не оставалось — только вести расследование самостоятельно, а потом сказать Олежке да и Робину тоже: «Не слушали меня, а ведь я вам сто раз...» Ну и тому подобное — уж она сумеет, знает, как и что сказать. Однако прежде чем говорить, надо все разузнать!

И вот на следующий день утром, когда Олег бубнил, что, мол, доброе утро, надо в школу лететь, потому что физичка терпеть не может, когда к ней опаздывают, ему ответила... полная тишина.

Олег осторожно заглянул за ширму... Что за фигня! Кровать Олькина аккуратно застелена, ранца нет, а на кровати записка:

«Олежек! У меня срочные дела. Скажи родителям, будто я пошла раньше — готовить разметку в физкультурном' зале для соревнований. Остальное придумай сам. Меня сегодня в школе не будет».

Ну ничего себе заявочки!

Олег пошел в школу, гадая, куда это и зачем в такую рань ускакала его шустрая сестренка. И почему она ему заранее ничего не сказала. Выходит, она что-то узнала ночью? А что она могла узнать ночью?.. Вещий сон увидела?

А может, ей Робин Гуд какое-то задание дал?

Но Робин ответил, что никакого задания он Ольге не давал. И не собирался! И Олегу просто ничего не оставалось, как говорить учителям, что сестрица его простудилась и родители заставили ее остаться дома, а не идти в школу. Что, конечно, вызвало много веселых улыбок.

Учителя, естественно, тоже кое-что подозревали. Однако говорить ничего не стали, только усиленно вызывали Олега к доске... То случались счастливые дни, когда его вообще не тревожили. А тут — на каждом уроке по три-четыре раза. Соответственно, Олег схлопотал две нары... Ну, каково? Спасибо тебе, дорогая сестрица!

А сестрица между тем уже почти полчаса сидела в канализационном колодце... Где-где, вы спросите? Ольга действительно сидела в шахте, под крышкой одного из колодцев. К счастью, правда, он был не канализационный все-таки, для стока грязных вод, а вроде как для кабеля электричества. Или, может, еще для чего-то. Но по крайней мере, там «кое-чем» не пахло. А это уже хорошо.

Ольга явилась к дяди-Петиному дому ранним утром, когда из свободного народа, а это пенсионеры, малые дети и прогульщики вроде нее, — так вот, никого из таких еще во дворе не было. Мимо проносились люди, спешащие на службу, А им до девочки, стоящей посреди двора, не было никакого дела. Если б даже потом их попросили дать свидетельские показания, вряд ли кто-нибудь даже упомянул о такой «малозначительной фигуре».

Потом трудовой люд схлынул. Наступила мертвая пауза. Вы думаете, только после двенадцати ночи никого нет на улицах? Да ничего подобного. Час «среднего утра» почти так же необитаем. И этим, кстати, пользуются всевозможные грабители квартир, причем весьма успешно.