Читаем Близится утро полностью

Если сумеешь аккуратно проделать отверстие в стенке – посмотрим, как там наши.

Вначале мне пришлось извернуться, чтобы добраться до стенки. Тоже туго натянутая ткань на перекрещенных распорках. Я уж было потянулся за ножом, когда заметил защелку.

– Антуан, тут можно открыть... Старик тревожно оглянулся.

– Только осторожно!

Я повернул защелку и откинул лючок за креслами. На решетчатом полу бомбовой каморы лежали, вцепившись в бамбуковые прутья, его преосвященство со своим верным охранником, бывший лекарь Дома и беглый надзиратель. Сквозь обшивку им проникало немного света, и они мрачно смотрели на меня.

– Как вы там? – спросил я, понимая всю нелепость вопроса.

– Замечательно! – отозвался Жан. – Заползай!

– Не стоит, – немедленно откликнулся Антуан. – Запоры не выдержат, они и так еле держат, люк под вами раскроется. Понять, шутит он или нет, было невозможно.

– Ты мог предупредить? – завопил Жан. – Ах ты старый придурок!

– Будешь орать – потяну рычажок! – Антуан довольно захихикал. – Всегда есть возможность ошибки, не ты ли это говорил?

Перебранка их была шутливой, ясное дело, но и Йенс, и Луи занервничали.

Лишь Жерар сохранял спокойствие:

– Антуан, куда мы намерены лететь?

– Не знаю! Ведет Хелен, – отозвался летун. Но через несколько минут, когда разговор затих, он стал тревожно вглядываться в стрелку компаса.

– Что-то не так? – уловив его взгляд, спросил я.

– Только бы она не вздумала лететь над морем...

– Ты же сам говорил про Кипр... и над морем лучший ветер, – блеснул я познаниями.

– Лучший, – согласился Антуан. – Вот только я не лучший, я уже устаю.

Он замолчал, и больше тревожить его я не решился. Страх не вернулся полностью, но теперь я поглядывал на старика с опаской. Ему слишком досталось за последние дни. Одних пещер хватило бы, чтобы измотать молодого.

Прошло часа два, а может быть, и больше. Планеры все так же мчались над облаками, над полями и реками, над мелкими селениями и городками побольше.

Антуан все больше и больше хмурился, наконец произнес:

– Ее не зря называли ведьмой, Ильмар...

– Что такое?

– Глянь, там, впереди.

Я всмотрелся – и увидел блистающую на горизонте полоску воды.

– Босфор, сказал Антуан. – Хелен намеревается лететь до Кипра. Или до Иудеи. Ильмар, ты никогда не учился летному делу?

На спине у меня проступил пот:

– Откуда? Нет, никогда.

– Плохо. – Антуан замолчал.

Пролив близился. Вслед за планером Хелен мы понеслись над волнами так высоко, что даже волн не было видно.

– Главный враг летуна – не ветер или гроза. Даже небрежность помощников, что готовят твой планер к полету, лишь половина беды, – заговорил Антуан. – Ты всегда помнишь, что человек слаб, что самый честный и верный работник может ошибиться или отвлечься, переживать измену любимой или болезнь матери. И каждый раз, отправляясь в полет, ты вверяешься чужой добросовестности, доверяешь и машину, и себя тем, кто всегда остается на земле. Страшно не это. Страшно поверить в свою безупречность, в неизменную удачу...

– Хелен верит себе, – отозвался я.

– Дело не в вере, Ильмар. Она доказывает. Самой себе и всем нам доказывает, что сильнее любого мужчины. С ней давно уже все согласились, а она все ведет свой спор...

Планер Хелен дрогнул и будто просел. Дымный след от толкача исчез, какие-то крошечные осколки понеслись вниз.

– Первый выгорел, – спокойно сказал Антуан. – Я ждал этого час назад. Но нам везет... наверное. Это трехчасовые заряды.

Какое-то время планер Хелен парил, даже заложил несколько виражей. Летунья искала ветер. Но то ли ветра не было, то ли груз был слишком велик – он начал терять высоту.

– Зря, зря тянешь... – пробормотал Антуан. Не мне, себе, я едва уловил фразу по движению губ.

Из хвоста планера потянулся дымный след. Он вновь начал набирать высоту.

Потом тряхнуло и нас.

– Ну, Ильмар, молись... – Антуан тихонько засмеялся. – Можешь и его преосвященство попросить. Сейчас узнаем, как османы под дулом пулевика работают.

Он протянул руку к запалу, повернул его в гнезде.

Ничего не произошло.

– Провода были прикручены! – воскликнул я. Наш планер медленно терял высоту, а были мы как раз на середине пролива.

– Верю, – сказал Антуан. Еще и еще раз покрутил запал. Сзади хлопнуло, и послышался рев толкача. Потише, чем первый, но это, наверное, оттого что расстояние больше.

– Гнездо немножко не то, – объяснил Антуан. – Наши мастера, когда запал копировали, сделали его диаметром меньше. Понимаешь?

– Нет, – признался я.

– Наш запал можно в чужой планер поставить, А их запал в наш – никак.

Он тихонько засмеялся. Вскоре мы вновь летели над землей. Далеко по правую руку виднелся морской берег. Планер несся ровно и быстро, покрывая расстояния с чудесной небрежностью.

– Когда-нибудь, – сказал Антуан, – не нужны будут дилижансы. И нелепые паровые повозки умрут не родившись. Останутся лишь планеры, что понесутся над миром, доставляя людей из страны в страну. Вот тогда... тогда исчезнет зло и непонимание. Все людские беды – из непонимания друг друга.

– Люди и не желают понимать, – возразил я.

Антуан помолчал. Неохотно кивнул.

Перейти на страницу:

Похожие книги