Блитвуд

Ответа на это у меня не было. Доктор Причард послал мне ещё один печальный взгляд и оставил запись в своей книге. Когда он уходил, я краем уха услышала, как он сказал медсестре Рекстоу увеличить мою дозу.

— Боюсь, она начала притворяться. Возможно, нам придётся перевести её в другое учреждение, и поскольку она, видимо, не имеет живых родственников, это будет государственная клиника для душевнобольных.

Слова ознобом поразили моё сердце куда более холодным, чем ледяная вода в кабинете гидротерапии. Сумасшедший дом. Я слышала рассказы мамы о таких местах. Она заставила меня пообещать ей, что я никогда не позволю поместить её туда.

Но кто оградит меня от участи оказаться там?

С тех пор я пыталась отвечать на вопросы Доктора Причарда как можно лучше — и как можно здраво — но увеличенная доза лекарств сделала мой разум настолько затуманенным, что было сложно сосредоточиться. На мгновение я проваливалась в сон и просыпалась, когда Доктор Причард говорил:

— Значит, впервые звоны начались, когда вы увидели фигуру, облаченную в накидку? — или — Парень с крыльями назвал ворон «сумерками»?

Я начала сомневаться во всём, что помнила. «Если у темноглазого парня на самом деле не было крыльев, существовал ли он тогда вообще? Если он существовал, он спас меня или же работал на мужчину в накидке? Потому что если он спас меня, почему позволил мне оказаться здесь?»

Неважно как сильно я пыталась удержать наваждения при себе, они ключом били из моего рта. Какая разница как сильно я старалась убедить Доктора Причарда, что не считала правдой вещи, которые видела в огне — крылья, вороны, дым, исходивший изо рта мужчины — я верила, что всё это случилось. Хуже того, я всё ещё видела вещи. Я видела сгустки дыма, притаившиеся в углах комнаты, и искаженные стеклянные панели окна. Вероятно, мне действительно самое место в сумасшедшем доме.

Однажды — я совсем потеряла счет времени, а моё единственное окно выходило на кирпичную стену, не давая мне никакого представления о времени года — Доктор Причард пришёл ко мне, проводя обход, с улыбкой на лице. На секунду я подумала, что он решил, что я не была безумна, и собирался отпустить меня.

— У меня хорошие новости, — сказал он. — Я нашёл вам благодетеля.

Благодетель? Могла ли это быть моя бабушка, к которой моя мама всегда отказывалась обращаться? Они ни разу не разговаривали на протяжении всей моей жизни, но мама никогда ничего очень плохого о ней не говорила. Я готова была простить своей бабушке почти всё, если она вытащит меня отсюда.

— … он согласен оплатить ваш перевод в частный институт, — сказал Доктор Причард.

Он? Мог ли это быть мой отец? Я всегда полагала, что мой отец был мёртв, но, может быть, мать скрывала его от меня. И что Доктор Причард подразумевал под «частным институтом»? Мог ли он иметь в виду Блитвуд?

— … он лишь хочет перекинуться словом с тобой, чтобы определить лучший план действий.

— Сейчас? — спросила я, когда Доктор Причард просигналил медсестре Рекстоу открыть дверь.

Неистово я попыталась одной отвязанной рукой пригладить свои волосы. Если я выгляжу как безумная, меня отправят в сумасшедший дом. Я разгладила свой халат и попыталась приподняться, желая, чтобы моё сердце перестало биться так гулко.

Только это было не моё сердце. Это был звон. Глубокий низкий звон, отбивавший страшное предзнаменование. «Только не сейчас!» — взмолилась я про себя. Упаси меня сейчас от бреда о звоне. Мне надо, как минимум, произвести впечатление вменяемой.

Открылась дверь. На секунду я закрыла глаза, пожелав заставить звон прекратиться. Я смогла замедлить его, когда мне потребовалось успокоить Этту. Разве сейчас я не могу сделать это ради самой себя? Но звон залязгал без колебаний, как пожарная машина. Я просто должна игнорировать его. Я открыла глаза…

И заглянула в наполненные бурлящим дымом глаза мужчины в накидке.

Я пронзительно закричала и продолжала кричать, пока Доктор Причард удерживал меня, а медсестра Рекстоу вонзала в мою руку иглу, в то же время мужчина в накидке замаячил надо мной, улыбка приоткрыла его губы и дым начал стелиться из них подобно жирной, черной личинке. Дымовая личинка заскользила по полу в мою сторону.

— Как жаль! — произнёс мужчина льстивым, вкрадчивым голосом. — Я надеялся, что она сможет быть реабилитирована. Боюсь, для неё остается лишь место в сумасшедшем доме.

Когда я начала сползать в зелёный омут, я увидела, как дымовая личинка ползком забралась на мою кровать, овившись вокруг моей руки, отыскивая себе путь к отметкам иглы в локтевом сгибе руки и пытаясь найти способ проникнуть внутрь…

В моё следующее пробуждение комната была наполнена дымом. Я моргнула, и дым рассеялся в мрачном сером свете рассвета. Мужчина исчез. На его месте была долговязая, длинноногая синяя болотная птица, стоявшая перед серым квадратным окном. Чёрные очертания корчились у оконного стекла — дымящие создания, пытавшиеся попасть внутрь — но синяя птица подняла длинный коготь к окну и выписала образ на стекле. Дымящиеся создания исчезли, растворившись в серой заре.