Блиц (ЛП)

Я приготовился к тому, что она скажет «Прощай». Я был готов к тому моменту, когда она скажет это всерьез, как я и просил.

Но она не ушла. С ее губ сорвался тихий смешок, когда она оторвала ноги от пола, сокращая расстояние между нами. Она остановилась так близко, что наши пальцы почти соприкасались. Затем ее руки обхватили мои бока, ее пальцы коснулись углубления на моих бедрах, когда она прижалась лбом к моему сердцу.

— Я не хочу идти домой.

— Тогда не надо. — Что, черт возьми, я говорю? Что бы это ни было, мне было все равно.

Я жаждал Дженнсин Белл сверх всякой разумности.

Мои ладони легли ей на плечи, большие пальцы прошлись по ключицам.

— Что мы делаем? — спросила она.

— Не знаю. — Я подцепил пальцем ее подбородок, приподнимая ее лицо, пока не утонул в потрясающих голубых глазах. — Все равно останься.

Едва слова слетели с моих губ, как она привстала на цыпочки, словно собиралась поцеловать меня, что бы я ей ни сказал.

В тот момент, когда ее губы коснулись моих, в моей груди завибрировал гул, исходящий из глубины моих костей. Это был звук сломленной воли. Моя решимость разлетелась вдребезги.

Она взялась за расстегнутые лацканы моей куртки, стягивая ее с моих плеч.

Когда она оказалась на полу, я подхватил ее на руки и, крепко прижимая к себе, оторвал от пола. Затем понес к дому, не отрываясь от ее губ, пока толкал дверь и проходил через прихожую.

Ноги Дженнсин обвились вокруг моей талии, ее лодыжки сомкнулись у меня за спиной, а руки у меня на шее. Затем эта чертова женщина прижалась всем телом к моему члену.

Я чуть не кончил в трусы.

— Черт. — Я оторвался от ее губ, замедляя шаг, но не останавливаясь.

Она тяжело дышала, когда отстранилась, ее глаза искали мои.

— Торен.

Это была мольба, и все шансы остановить это исчезли как дым. Сегодня ночью она была моей. Завтра, что ж… мы разберемся с этим позже.

Быстро развернувшись, я прижал ее к стене коридора и наклонился, чтобы укусить в шею.

— Чего ты хочешь?

— Тебя. — Ее руки зарылись в мои волосы, когда она выгнулась навстречу моим прикосновениям.

Она была моей. Каждый гребаный дюйм.

Я зарычал ей в горло, затем оторвался от нее, прежде чем трахнуть ее у стены. Почему, черт возьми, моя спальня была так чертовски далеко? Держа ее на руках, я не мог идти достаточно быстро, поэтому поставил ее на ноги и, взяв за руку, потащил через гостиную и мимо кухни, пока мы оба не взбежали по лестнице.

В ту же секунду, как мы переступили порог моей спальни, мы прижались друг к другу, губы слились, а руки схватились за обрывки одежды, разделявшие нас.

Ее руки нырнули под пояс моего нижнего белья, и она обхватила мои ягодицы, сжав их с такой силой, что я зашипел.

Я рванул лямки ее лифчика, пытаясь стащить его с ее плеч, но чертова эластичная штука была слишком тесной.

— Сними, — приказал я.

Она фыркнула и высвободила руки, затем сорвала лифчик со своего торса, в то время как я стянул с ее бедер спортивные штаны, прихватив с собой и трусики.

Дженнсин сбросила их со своих ног, пока я быстро справлялся со своими боксерами.

— В постель. — Положив руку ей на сердце, я подталкивал ее назад, пока ее ноги не уперлись в матрас.

Быстрым движением я наклонился и подхватил ее за колени. Мы вместе упали на матрас, чувствуя, как бьются сердца и обнажаются конечности.

Мой рот прижался к ее губам, язык скользнул мимо зубов и переплелся с ее языком, когда я прижал ее к матрасу. Боже, она была восхитительна на вкус. Сладкая и теплая, как мед. Как летняя ночь. Как моя.

Так или иначе, это было лучше, чем та ночь после вечеринки. Я бы сказал, что эту ночь невозможно будет превзойти. Этот поцелуй отличался от всех июльских. Этот поцелуй стал началом чего-то нового. Что-то, что могло разрушить мою жизнь, и когда мой язык встретился с ее, мне было все равно.

Я погрузился в нее, наслаждаясь каждым облизыванием и посасыванием и тихими стонами, которые вырывались из ее горла. Ее руки блуждали по моей спине, пальцы впивались в мышцы моих плеч, прежде чем опуститься ниже по позвоночнику.

Она раздвинула ноги, покачиваясь навстречу моему члену, который пульсировал у ее мокрого центра. Черт, она была вся мокрая.

Я провел губами по ее подбородку, спускаясь поцелуями все ниже и ниже по шее, пока не замер над ее грудью, и мой язык не скользнул по ее соску.

— Дженнсин.

— Тор, — простонала она. — Трахни меня.

Всю ночь. Я буду трахать ее всю ночь. К черту сон. Я буду рассеян на завтрашней игре, и мне будет плевать на это.

Она выгнулась от моих прикосновений, требуя большего.

— Ты нужен мне внутри. Прямо сейчас.

Я захватил сосок и втянул его в рот, перекатывая по языку.

— О боже. — Она изогнулась, обхватив меня ногами, а ее пятки уперлись мне в бедра, словно она пыталась притянуть меня к себе.

Я переместился к другой груди, обхватив ее, прежде чем сжать и взять в рот сосок.

— Ты должен прекратить это, — ее голос был хриплым. — Или я кончу.

— Тогда кончай, — прошептал я, касаясь ее кожи. Она будет кончать снова, и снова, и снова.

— С тобой. — Она потянула меня за волосы, заставляя приподняться, пока наши взгляды не встретились. — Я хочу кончить с тобой.