Blind Jealousy. Part 1. Love triangle (СИ)

– Сонь, я не понимаю…

– Выпусти меня, я умоляю, пожалуйста!

Девчонка сильно навалилась на дверь, не замечая того, что она уже не была заперта. Она упала в руки своего одноклассника, Максима, который удивлённо переводил взгляд с неё на Матвея.

– Ты что тут с ней делаешь, придурок? – нахмурившись, произнёс Аверин, чувствуя, как маленькая кукла вырывается из его рук. Поплотнее запахнув рубашку, девчонка понеслась по коридору, не разбирая дороги.

Оставляя в кабинете литературы двух недоумевающих парней.

– Макс. Кажется, я мудак.

========== Глава 4 ==========

***

Матвей передёрнул плечами от прохладного ветра: хоть сентябрь и радовал удивительным теплом, к вечеру становилось довольно прохладно. Он скинул с головы капюшон своей большой бордовой толстовки и привычным движением взлохматил длинные пряди светлых волос.

Круглов не любил сидеть на месте, он обожал находиться в постоянном движении, но сейчас не мог пошевелиться, глядя куда-то в пустоту. Блондин сидел на бетонной ограде, которая примыкала к лестнице, ведущей к дверям художественной школы, которая находилась недалеко от его дома. Парень не знал расписания Сони, но слышал краем уха в школе, что по вторникам Веснина занимается здесь вечером. Он хоть и посмотрел общее расписание на стенде, но не знал, в какой из групп занимается брюнетка, потому сидел на улице уже больше часа, в ожидании своей куклы.

Как-то совсем случайно он начал считать её своей и ничего не мог с этим поделать.

Как и с тем, что вчера натворил дел, которые теперь ему придётся замаливать всеми возможными способами. Потому что взгляд Весниной, которым он был сегодня удостоен, просто прошиб его насквозь.

Она смотрела с такой душераздирающей тоской, словно разочаровалась в чём-то светлом и чистом. В её взгляде не было презрения, но был всепоглощающий страх, который заставлял Матвея считать себя чудовищем.

И он, действительно, считал.

Он просто вспомнил, какое безумие охватило его, когда он сжимал в руках тело желанной девушки. Круглов совершенно не отдавал отчёта своим действиям, поддаваясь первобытным инстинктам. Блондин не слышал всхлипов Весниной, не замечал её сопротивления: сознание словно атрофировалось, оставив в теле лишь безудержное желание.

Матвею было противно от самого себя, потому что раньше он всегда мог себя контролировать, и объяснить причину собственного безумия он не мог. Но просто обязан был извиниться, даже если брюнетка пошлёт его к чёртовой матери.

Парень поднял глаза на двери художественной школы и заметил застывшую на месте Соню, которая неверяще вглядывалась в фигуру блондина. Её губы дрогнули, что не скрылось от внимания Круглова, но он тут же отбросил мимолётное желание подлететь к ней и успокоить, словно маленького ребёнка. В конце концов, им нужно было поговорить серьёзно.

– Соня, не убегай, пожалуйста, – подорвавшись с места, произнёс Матвей, когда увидел, что Веснина быстрым шагом засеменила в противоположную от него сторону. Конечно, девчонка не откликнулась, продолжая свой путь, потому блондин настиг её в два шага и схватил за локоть. – Сонь, я прошу.

– Убери от меня свои руки, Матвей! – истерично воскликнула брюнетка, впрочем, не привлекая ничьего внимания: вечером в этом районе мало кого можно было встретить на улице. – Я серьёзно, отпусти!

– Сонь, пожалуйста…

– Что «пожалуйста», Матвей? Чего ты ждал? – возмущённо сказала Веснина, чуть понизив голос. – Я теперь боюсь тебя, чёртов маньяк, потому что совсем недавно убедилась на собственном опыте, что тебя возбуждает насиловать девушек! Вот уж никогда бы не подумала, что Карине нравится трахаться с извращенцем! – у неё так смущённо алели щёки, что Матвей едва сдержал улыбку. Кажется, брюнетка сказала слишком много непривычных для её лексикона слов в одной реплике, и теперь попыталась проанализировать свои слова.

Круглов выпустил локоть девушки из своей железной хватки, и Соня чуть отшатнулась.

– Я не займу у тебя много времени, выслушай меня, хорошо?

– А ты хотел меня слушать, когда я умоляла тебя остановиться? – ядовито ответила Веснина, складывая руки на груди, чувствуя своё превосходство. Во всяком случае, так казалось Матвею. На деле же Соня держалась из последних сил, чтобы не зарыдать, уткнувшись носом в твёрдую тёплую грудь Круглова. Из-за собственной слабости перед ним. – Ты лапал меня, как хотел и где хотел, как какую-то потаскуху! Матвей! Как ты можешь! Карина же…

– Прости, – тихо прошептал Круглов, виновато нахмурившись. Ему хотелось прижать девчонку к себе, сказать, что он вовсе не считает её потаскухой, а трогал её так откровенно лишь потому, что не мог сдерживать себя рядом с желанной девушкой. – Прости меня, кукла, я виноват. Я по уши в дерьме, знаю. Я предал свою девушку, хотя она этого не заслужила, я обидел тебя, хотя, я клянусь, просто с ума схожу от чувств к тебе. Но я не знаю, что с этим делать, Сонь.