Blind Jealousy. Part 1. Love triangle (СИ)

– Боишься осуждения кучки подростков?

– Я боюсь того, что буду осуждать сама себя, в первую очередь. Порядочные девушки не уводят парней у своих подруг, – малышка устало выдохнула и наклонилась к Матвею, утыкаясь лобиком в его грудь. Она сжала в кулачках его свитер и затрепетала, когда почувствовала, как руки Круглова обвили её спину. – Пожалуйста, отступись, Матвей. Пойми, у нас ничего не может быть, я не могу всё это держать в себе, но если мы постараемся забыть, то Карине не обязательно будет рассказывать, – она подняла на блондина свои глаза, в которых очень быстро собиралась влага. – Перестань смотреть на меня в школе, перестань пытаться зажимать меня в укромных уголках при первой же возможности, не карауль меня у подъезда. Оставь меня, я тебя прошу.

Матвею было невыносимо видеть, как из глаз Сони текли слёзы. Он начал утирать их большими пальцами рук, но они всё равно продолжали течь, а Круглову казалось таким важным их сейчас остановить. Потому он не переставал стирать пальцами скатывающиеся слезинки. Не понимая, зачем это делает.

– Сонь, перестань, – парень осторожно поцеловал её губы и снова отстранился, пытаясь понять реакцию девчонки. Веснина захлопала глазами, но всё равно, поддаваясь низменным желаниям, потянулась к его губам. Инстинктивно. Неконтролируемо.

И они целовались, пытаясь погасить друг в друге это безудержное желание, которое овладевало ими обоими, когда они оставались наедине. Матвей трепетно прижимал к себе её тельце, а Соня так крепко сжимала его плечи, что им обоим казалось, что они единое целое сейчас. Один сгусток эмоций, выворачивающий всё внутри. Они целовались глубоко, с влажными звуками, которые распаляли их страсть, играли языками, словно пытались доказать друг другу, как сильно нуждаются в этом поцелуе. Иногда это походило на лихорадку, потому что они сталкивались зубами и кусали губы друг друга.

Всего на одно мгновенье, когда рука Матвея потянула за волосы брюнетки, и он припал губами к её шее, Соня почувствовала стыд.

И этого мгновения хватило, чтобы малышка набралась сил и оттолкнула Круглова.

– Матвей, мы не должны…

– Это ты хочешь забыть? – резко перебил Соню Круглов, наклоняясь к ней ближе. – Отвечай на вопрос, Соня. Это. Ты. Хочешь. Забыть? Вот так, когда в лёгких воздуха не хватает, а ты всё целуешь и не можешь остановиться. У меня никогда не было такого ни с кем. Никогда, ясно? И пусть я буду последним мудаком на планете, считай меня конченной гнидой, бесчувственным козлом – мне похуй, Соня. Не на твои чувства. А на твоё мнение. Потому что твои чувства я вижу, я знаю, что тебе так же сносит крышу, и ты не знаешь, что с этим делать. Говорят, по-настоящему влюбляешься один раз в жизни. И я не намерен это проебать.

Он резко поднялся с лестницы и, поцеловав в лоб совсем не сопротивляющуюся Соню, пошёл в сторону школьных кабинетов. Кажется, звонок на урок давно прозвенел.

– Куда ты? – хрипло спросила Веснина, глотая подступивший к горлу ком.

– На урок. А ты приведи себя в порядок и тоже подходи. А ещё лучше иди домой, чтобы не вызвать лишних разговоров, я скажу преподавателю, что встретил тебя у медпункта и тебя отпустили домой из-за того, что у тебя болит голова, хорошо? – он видел, как поникли плечики брюнетки, и понял вдруг, что ни за что её не отпустит. Пусть его возненавидит Карина, пусть перестанут уважать друзья – Соня слишком глубоко внутри него, чтобы просто вычеркнуть её из жизни. – Я не хотел тебя обидеть, малышка. Просто знай, что я не отступлюсь. Я не буду давить, я хочу, чтобы ты приняла это решение осознанно, хорошо? И я буду ждать столько, сколько нужно.

– Так говоришь, словно у меня нет выбора. Словно я всё равно приму именно это решение. Быть с тобой.

Матвей грустно улыбнулся, и перед тем, как оставить девушку одну со своими мыслями, бросил:

– Так и есть, кукла.

***

– Ты чего так рано? – голос матери заставил малышку вздрогнуть: родители должны были быть на работе, потому, войдя в квартиру, малышка даже не думала утирать слёзы.

– У меня просто… голова заболела, меня отпустила медсестра, – с ходу ответила Соня, и даже не соврала. Хорошенько умыв лицо в школьном туалете, девушка действительно заглянула в медпункт и попросила освобождение, сославшись на головную боль. Скорее всего, по зарёванному лицу было ясно, что дело вовсе не в головной боли, но самое главное, что освобождение Весниной дали, и проблем с учителями не будет. – Я в комнату, ладно? Кушать не хочу.

Брюнетка поспешила ретироваться в собственную спальню, пока мама не заметила что…

– А почему глаза на мокром месте? – ну, вот. Не успела. – Тебя кто-то обидел, Сонь?

Девчонка лишь неопределённо помотала головой, поспешно ушла в свою комнату и улеглась на мягкую кровать, желая лишь, чтобы эти предательские слёзы уже перестали течь из её глаз. Она так устала за эти недели, что прошли после их первого поцелуя с Матвеем, что чувствовала себя такой опустошённой.