Блез Паскаль

Лишь один математик XVII в. сумел по достоинству оценить «заманчивые перспективы новой геометрии, творчески овладеть ею и тотчас обогатить новым фундаментальным результатом» (58, 77). Этим математиком был юный Блез Паскаль, который в 16 лет написал «Опыт о конических сечениях», маленький математический шедевр в 53 строчки, вошедший в золотой фонд математики (см. 14, 35–37, в рус. пер. 9). Он был отпечатан на одной стороне листа в виде афиши с указанием лишь инициалов автора. Отталкиваясь от «Чернового наброска» Дезарга, Паскаль в своем «Опыте…» дает формулировку одной из основных теорем проективной геометрии, которую восхищенный Дезарг назвал «великой Паскалевой теоремой»: три точки пересечения противоположных сторон шестиугольника, вписанного в коническое сечение, лежат на одной прямой.

Это открытие прославило имя Паскаля среди ученых. Им заинтересовался и Декарт, который в письме Мерсенну выразил желание познакомиться с «Опытом…» Паскаля. По свидетельству Мерсенна, Паскаль вывел из своей теоремы о «мистическом шестиугольнике» около 400 следствий и других теорем. В «Адресе Парижской математической академии» (так неофициально назывался кружок Мерсенна) в 1654 г. Паскаль уведомляет ученых о подготовленных им многих научных трудах, среди которых назван и «Полный труд о конических сечениях» (см. там же, 101–103). С последним в Париже в 1676 г. познакомился Лейбниц и очень советовал срочно его опубликовать, о чем и написал в письме Этьену Перье, племяннику Паскаля. Но работа так и не была опубликована, а позже она была утеряна. Лишь незначительная часть ее сохранилась благодаря копии, сделанной тогда Лейбницем, преклонявшимся перед гением Паскаля (см. там же, 37–42). Между тем это сочинение содержало ряд таких решений и теорем, которые обгоняли развитие математической науки на 100–150 лет.

В то время как юный Паскаль, забыв обо всем на свете, закладывал основы науки будущего, его отец в неравной борьбе с герцогом Ришелье был вынужден отстаивать свое право на существование. После переезда в Париж Этьен Паскаль, занятый воспитанием детей и увлеченный наукой, продал свою должность и оставил государственную службу. Он жил на ренту, что по тем временам было весьма ненадежным источником обеспечения. В поисках дополнительных ассигнований для ведения войны с Габсбургами (с 1635 г. Франция развернула фронт активных действий в Тридцатилетней войне) кардинал Ришелье увеличивал налоги (прежде всего на крестьянство), ущемлял интересы держателей рент, практикуя то недоуплату, то задержку выплаты ренты, а в 1638 и 1639 гг. приказал вообще прекратить ее выплату. Возмущенные рантьеры стали бунтовать. Одним из лидеров этого движения в Париже оказался отец Паскаля. Наиболее активных бунтовщиков посадили в королевскую тюрьму — Бастилию. Этой участи не избежал бы и Этьен Паскаль, если бы заблаговременно, оставив детей, не укрылся от преследований в родной Оверни.

Трудно сказать, чем бы кончилась для него эта опаснейшая оппозиция мстительному и коварному Ришелье, если бы не младшая дочь Жаклина, которая неожиданно стала спасительницей своего отца. Ришелье любил театр и сам стремился «осчастливить» публику своими пьесами. В апреле 1639 г. перед ним была разыграна нашумевшая в те годы комедия мадемуазель де Скюдери «Переодетый принц». В ней главная роль — не без умысла! — была поручена Жаклине, которая превосходно ее сыграла, очаровав всех, особенно «великого деспота» Ришелье. Вместе с Блезом она была ему представлена и еще более растрогала его, выразив в стихах просьбу о прощении ее опального отца. Кардинал не смог отказать ей и разрешил Этьену Паскалю вернуться к детям в Париж.

Но Ришелье не был бы Ришелье, если бы просто из милосердия простил провинившегося перед ним человека. Он заставил его служить своей политике укрепления абсолютизма и назначил интендантом Руанского генеральства. Это была высокая должность в провинции, полностью подчиненная центральной власти, проводниками политики которой являлись интенданты. Они ведали финансами, налогами, полицией, контролировали деятельность парламентов, ограничивали самоуправную власть местных губернаторов, назначаемых из высшей знати и далеко не всегда понимавших общегосударственные интересы.

Хотя кардинал был идеологом дворянского класса, но он недолюбливал родовитую знать, не желавшую подчиняться государственной власти и даже королю, подчас будучи богаче самого короля. В своей политике Ришелье старался опираться на среднее дворянство и лиц буржуазного происхождения, из которых назначались интенданты, докладчики и многие важные представители королевского аппарата. Канцлер Сегье — «главный полицейский» и охранитель внутреннего порядка, 40 лет занимавший свой пост при Ришелье, Мазариии и Людовике XIV, — также был буржуазного происхождения. Таким образом, абсолютизм был вынужден делить власть с буржуазией и способствовать ее деятельности.