Блеск

Каролина вспомнила, как в детстве перед сном мама шептала ей, что она создана для лучшей жизни, и если бы отец прожил подольше, то все было бы по-другому. Миссис Броуд была красавицей, и поэтому Каролина привыкла верить, что когда-нибудь и её внешность будут превозносить и считать саму Каролину великолепной. Но теперь это не просто мечты. «Я — Бушар, и всем придется смириться с этим. Точнее, стану членом семьи через несколько дней», — подумала Каролина, выпрямившись и сделав шаг обратно в примерочную, чтобы вновь насладиться тремя отражениями прелестной невесты в полный рост. После свадьбы уже не останется никаких вопросов, кто она такая на самом деле.

Глава 27

Сегодня Уильям Сакхауз-Шунмейкер, один из великих людей нашего поколения, упокоится с миром на кладбище церкви Святой Троицы в верхнем Манхэттене. Он находился в расцвете своего могущества, и ходят разные слухи о том, какие же слова сына как раз перед смертью мистера Шунмейкера привели к такому трагическому исходу.

Из колонки светских новостей в «Уорлд Газетт», среда, 18 июля 1900 года

— Что она здесь делает?

Стоял безветренный день, и небо над кладбищем на пересечении Сто пятьдесят пятой улицы и Риверсайд было безоблачно-голубым. Крупные зеленые листья на деревьях неподвижно замерли, совсем как белые надгробные плиты, бесконечными рядами тянущиеся по холму от Бродвея к Гудзону, который виднелся за черными шляпами дам из высшего света, окружавших Диану Холланд, молча обозревавшую скорбную процессию. Она стояла слишком далеко от священника и не слышала его слов: безусловно, проститься с таким человеком как Уильям Шунмейкер пришло множество людей. Пыльца витала в воздухе золотыми искорками. Все сплетничали, и Диана подумала, что если бы описывала похороны буквально, а не с точки зрения светских пересудов, то различия в выборе слов были бы почти незаметны.

— Говорят, что они с Генри Шунмейкером вместе ездили в Индию, и она остригла волосы, следуя индуистскому ритуалу…

Диана резко развернулась и посмотрела в глаза миссис Олин Вриволд. Та беседовала со старой девой Дженни Ливингстон, и хотя взгляда Дианы хватило, чтобы заставить их замолчать, лица женщин под черными вуалями остались кислыми. Все обсуждали то, что Генри наговорил отцу, хотя газеты, к счастью, постеснялись публиковать эту неприглядную историю на одной неделе с похоронами старика. Диана не была уверена, что на следующей неделе они продолжат молчать, но к тому времени они с Генри уже уедут. А пока что она хотела заработать больше денег. Её старый друг Дэвис Барнард, ведущий колонку светских новостей, давно говорил, что смерть всегда либо раздувает скандал, либо забирает его с собой в могилу.

— Возможно, он захотел, чтобы она пришла, — прошептала Дженни, едва Диана отвернулась.

Прежде чем Диана успела решить, что на это ответить, раздался заунывный вой волынок, и толпа начала расходиться. Пока одетые в черное скорбящие отходили от свежей могилы, Диана заметила, что они, как и миссис Вриволд и Дженни Ливингстон, смотрели на неё пронизывающими презрительными взглядами.

Щеки Дианы слегка покраснели, и она вздернула подбородок в ответ на молчаливое порицание. Она никогда не стремилась следовать правилам приличия, но прежде никто не награждал её такими взглядами. Затем появился Генри в немыслимом при такой жаре черном фраке с траурной повязкой из черного крепа на рукаве. Его красивое лицо казалось усталым и печальным, и он задержал взгляд на Диане дольше, чем того позволяли обстоятельства. Ему хватило секунды, чтобы дать Диане понять: он бы вырезал целую деревню, лишь бы сейчас оказаться наедине с любимой, и Диана попыталась ответить ему легкой улыбкой. Пенелопа, как любящая жена, суетилась рядом с ним весь день, но её лицо скрывалось под черной вуалью, и поэтому было непонятно, грустит ли она искренне или просто держится за свой титул миссис Генри Шунмейкер. С другой стороны за руку Генри цеплялась его мачеха, Изабелла, лицо которой даже через вуаль казалось пораженным молнией. Пока Диана размышляла, Генри уже начал подниматься на холм, где ждал семейный экипаж.

Несколько секунд Диана глупо смотрела в спину удаляющимся Шунмейкерам, но затем напомнила себе, что не должна выдать себя и что тоже потеряла отца, поэтому должна проявить терпение. Генри делал все, что мог, и возможно, его мучают угрызения совести. В любом случае вскоре они уже будут вместе.

— Мисс Холланд?