Блеск алмазов и коварство

Лицо Егора было искажено дикой яростью. Он оскалил зубы в злобной гримасе. Я принял стойку. Он бросился вперёд и обрушил на меня град ударов. Некоторые я парировал, и смог сам несколько раз прилично его зацепить. Егор был слишком силён и чувствовал себя уверенно. Он быстро сокращал дистанцию. Мне оставалось только ждать удобного момента. Я сделал финт левой, пытаясь раскрыть его защиту, а правой нанёс такой страшный удар, что, попади я, он снёс бы его голову с плеч. Я выполнил его безукоризненно, но кулак просвистел в пяти сантиметрах от головы Егора. Неуловимым движением тела он избежал моего удара, и, когда я, по инерции подавшись вперёд, раскрылся, нанёс мне молниеносный удар в солнечное сплетение. Я был в грогги и едва держался на ногах. Дыхание моё остановилось, колени подогнулись, и я стоял совершенно беспомощный, в судорожных попытках вдохнуть.

В этот момент ко мне на помощь подоспел Макс. Он резко выкинул вперёд левый кулак, но Егор вовремя отклонил голову, и кулак Макса проскочил мимо его уха. Егор увернулся и от следующего удара и нанёс Максу ответный удар справа под ребро. Макс пошатнулся, у него перехватило дыхание. Егор продолжал наступать, но Макс нанёс ему серию ударов справа и слева, и Егор тоже зашатался. Они разошлись, затем одновременно начали сближаться, медленно наступая, уклоняясь от сильных ударов, принимая более легкие, внимательно, неотрывно следя друг за другом. Максу показалось, что Егор открылся, и он нанёс удар левой, но Егор и тут увернулся, и рука Макса скользнула по его плечу. Оскалив зубы, Егор ударил правой. Сильный удар пришёлся Максу под сердце, он пошатнулся и упал на колени. Ухмыляясь, Егор сделал шаг вперёд, намереваясь заехать Максу по шее ребром ладони.

К этому времени я пришёл в себя, и с размаху нанёс удар левой, Егор сумел уклониться. Мы сблизились почти вплотную. Он злобно рассмеялся мне в лицо, и я не дал ему возможности ещё раз увернуться. Мой кулак проделал короткий путь, в который я вложил весь свой вес и врезал в его челюсть, послышался треск, подобно сломанной ветке. Когда он начал падать, я ударил его ещё раз в то же место и отошёл назад посмотреть на то, как он скрючился на полу.

С дружками Егора было уже покончено: они тоже валялись на полу. Я стал искать глазами Макса. Тот стоял в стороне и прижимал к лицу носовой платок. Ноги его едва держали. - Я не успел предупредить тебя, - с трудом произнёс он. - Егор в прошлом профессиональный боксёр.

- Сейчас это не имеет значение, - буркнул я. - Быстрее отсюда, - и, хватая его за руку, потащил к выходу.

На улице я поймал такси, посадил Макса в машину и попросил водителя отвезти домой. Напоследок Макс мне виновато пробурчал: - Извини, приятель, но после сегодняшнего инцидента я умываю руки. Я не хочу быть покойником. Забудь, что я тебе наговорил.

Я не обиделся на Макса. Я понимал, что сунул палку в осиное гнездо. У меня были все основания опасаться за свою жизнь, если, конечно, я не откажусь от собственного расследования.

***

Я поднялся в офис, проверил работу сотрудников, позвонил в головной офис конторы, переговорил с руководством. Офис я покинул, когда было уже около шести вечера.

Я вспомнил о Жанне и захотел её увидеть. Она определённо мне нравилась. Дорогу я помнил и, взяв такси, не спеша покатил в нужном направлении. Мне хотелось задать ей несколько вопросов. Я знал, как её можно разговорить. Меня интересовали партнёры Раисы Марковны по бизнесу. Об Астахове у меня сложилось представление, что это пустой, трусоватый человек. Для меня стало очевидно, он не способен на убийство. Остались под подозрением, только двое - Богданов и Плетнёв. Я подумал, что ювелирная фабрика, это тот локомотив, который тянет за собой весь бизнес. Когда много денег, хочется больше. Таков закон бизнеса. Кто же откажется единолично владеть фабрикой? Плохо, что вся западная модель ведения грязного бизнеса перешла в Россию. Всё хорошее в отношениях, которое должно выстраиваться на доверии, надёжности, взаимовыручке и взаимопомощи отходит на задний план, остаётся только трезвый холодный расчёт. Прожорливые акулы пожирают меньших собратьев, используя чуждый нам принцип: "ничего личного - просто бизнес". Этот вирус наживы искоренить уже невозможно. Он уже в крови, в сердцах наших предпринимателей. Правда есть один метод выкорчёвывания прожорливой гидры, но мы его уже проходили сто лет назад. Нам такого больше не нужно. Тупик.