Блеф

– Я запрограммирован подчиняться ему. Я не могу отказаться выполнить четкий приказ. А еще запрограммирован бороться с врагами общества. И так, и так, выбора у меня нет. Люди, такие, как Черепаха или Циклон, – они решают, что им делать, а что – нет. Я же никогда не мог. В этом плане я не человек.

– Понимаю.

– Рано или поздно я проиграю бой. Я не выздоравливаю сам, как люди, кто-то должен меня починить. Любая часть, которая сломалась, должна быть отремонтирована или заменена. Если не умру, превращусь в калеку, разваливающегося на куски.

Как Травничек, подумал он с холодной дрожью.

– И даже если буду калекой, – продолжил он, – все равно буду должен воевать. И тут у меня нет выбора.

Повисла долгая тишина.

– Не знаю, что тебе и сказать, – сдавленным голосом сказала Кейт.

– Раньше я был вроде бессмертного, – сказал Модульный Человек. – Мой создатель собирался наладить массовое производство таких, как я, продавать военным. Если одна машина уничтожена, другие продолжат выполнение задачи. Они будут запрограммированы одинаково. Они будут мной, по крайней мере, по большей части. А теперь этому не бывать.

– Мне жаль.

– Что случается с машинами, когда они умирают? Мне всегда интересно было.

– Я…

– Твои древние философы никогда о таком не думали, так ведь?

– Нет, надо полагать. Но они много говорили о смертном жребии, в целом. «Не все в этом мире подвержено смерти», – сказал Платон, цитируя Сократа.

– Спасибо тебе. Вот это действительно утешает.

– Не слишком-то много можно сказать в утешение, рассуждая о смерти. Извини.

– Я просто до сих пор никогда об этом не задумывался. Я еще никогда не умирал.

– Большинство из нас не рассчитывает на то, чтобы когда-нибудь вернуться. Ни один другой из погибших на День Дикой Карты не вернулся.

– Это может быть временная аберрация. Нормальный ход событий может восстановиться в любой момент.

Андроид понял, что кричит. Его слова эхом отдавались по пустой улице. Он быстро написал себе небольшую программу поддержания адекватной громкости голоса. Кейт надолго задумалась.

– У большинства из нас есть целая жизнь на то, чтобы привыкнуть к мысли, что мы умрем. А у тебя еще и пары часов не было.

– Я с трудом смог задуматься об этом. В моем мозге есть определенные обратные связи, и эти мысли возвращаются снова и снова. Занимают все больше и больше места.

– Другими словами, ты запаниковал.

– Разве?

Андроид на мгновение задумался.

– Наверное, да, – согласился он.

– Перспектива смерти, перефразируя Сэмюэла Джонсона, должна отлично способствовать сосредоточению ума.

– Я над этим поработаю.

Мгновенно перейдя от слов к делу, он быстро положил конец компьютерной логике, которая месила грязь и билась о стену из множества неизвестных и бесконечных требований, наполняя макроатомные контуры кашей. Требуется более спокойный и систематичный подход к проблеме.

– О’кей. Дело сделано.

– Так быстро.

– Одна целая шестьсот шестьдесят шесть тысячных секунды.

– Неплохо, – ответила она и рассмеялась.

– Я рад, что ты поняла, что происходит. По сути, я не приспособлен к работе с абстракциями. Я еще никогда так не зависал.

– Все равно, ты сверхчеловек. Ни один человек так не смог бы.

Она на мгновение задумалась.

– Не слышал стихи Миллей? «Я с двух сторон свечу зажгла, Не встретить ей рассвет, Но милые! Враги! Друзья! Какой чудесный свет![15]

Андроид осмыслил стихи.

– Я это так понял, с эстетической точки зрения, что я могу произвести чудесный свет, объективно говоря, даже когда я взорвался. Мысль выглядит не слишком утешительной, в основном, наверное, потому, что я сам этого не видел.

– Думаю, ты меня не понял, – терпеливо ответила Кейт. – Ты невероятно быстр в действиях и рассуждениях. Твои способы восприятия окружающего совершеннее и точнее человеческих. Ты способен ощущать свое существование куда глубже и подробнее, чем любой, живущий на этой планете. Не является ли ограниченная продолжительность существования некоторой компенсацией этого?

Глубоко закодированное послание закружилось в водовороте электронного мозга андроида, будто листочек в бурных потоках электричества.

– Я должен подумать об этом.

– У тебя, похоже, огромный опыт существования, который вместился в несколько месяцев пребывания на этой планете. Ты обрел много опыта, который люди назвали бы ведущим к мудрости. Война, чувство товарищества, любовь, ответственность – и даже смерть.

Андроид глядел на попорченное лицо Барнетта, кандидата в президенты, раздумывая, что же за человек изображен на картинке.

– Наверное, я просто не сидел без дела.

– Есть множество людей, которые с радостью жили бы так.

– Попытаюсь помнить об этом.

– Ты горишь очень ярко. Цени это.

– Попытаюсь.

– И ты можешь и не сгореть. Ты бился с Роем и не получил серьезных повреждений, а их там были сотни тысяч. А тут всего пара плохих парней.

– Пара парней.

– Ты с этим справишься. Я в тебе уверена.

– Благодарю тебя.

ДЖОКЕР СМЕРТЬ, было написано на плакате.

– Думаю, ты дала мне пищу для размышлений.

– Надеюсь, что смогла помочь. Звони, если еще захочешь поговорить.

– Спасибо. Ты мне действительно очень помогла.

– Всегда пожалуйста.