Блаженны нищие духом

Вторая причина в том, что когда мы умираем и попадаем в загробный мир, мы выходим на уровень нашего коллективного «я», на уровень общей энергетики, которая, по сути, является первичным «океаном» энергии. Эта энергия неизмеримо выше нашей, и мы наслаждаемся ею, ощущая при этом огромное счастье.

Когда человек помнит о Творце, тогда даже это неописуемое счастье, которое он испытывает, попадая в загробный мир, не увеличивает привязанности его души к высшим тонким планам. Усиление привязанности к высшим тонким планам – это еще бо́льшая опасность, чем привязанность к ценностям нашего мира, поскольку это поклонение высшим мирам и в первую очередь – загробному миру.

Поклонение загробному миру приводит к тому, что включается программа самоуничтожения – программа ухода из этого мира. Начинает падать энергия в физическом теле, и тут же появляется резкая боль: женщина описывает, как у нее после сна сильно болело все тело. Боль в ушах, о которой она пишет, – это показатель усиления привязанности, усиления ревности и гордыни. Чем сильнее человек устремлен к Богу, тем быстрее он получает предупреждение, благодаря которому успевает выжить.

Люди, душа которых привязана к высшим планам, должны родиться на Земле. Их погружают в материальный мир с его муками и страданиями. Это нужно для того, чтобы они научились преодолевать зависимость от материального, – потом им легче будет преодолевать зависимость и от духовных аспектов.

Для чего дается прикосновение к высшим тонким планам во сне? Дело в том, что когда человек уходит в такую крайность, как возвеличивание себя, своего сознания, тогда происходит переход в другую противоположность, – так работают законы диалектики. Когда индивидуализм достигает крайней степени, тогда начинает набирать силу тенденция возврата к нашему первичному коллективному сознанию. Возвращение к этому первичному коллективному сознанию, то есть к Мировой Душе, из которой все мы вышли, – это и есть обретение Царствия Божия.

Но когда встречаются противоположности и между ними нет высшего единства, тогда одна из этих противоположностей должна погибнуть. Значит, для того чтобы выжить, человек должен ощутить единство с другой противоположностью. Как это сделать? Нужно знать ее особенности.

Мировая душа живет понятиями любви, единства, отрешенности от всего того, что является главным для нашего внешнего эго. Сначала нужно ощутить, что высшее «я» – коллективное и живет по законам единства. Тот, кто ощущает первичность своего высшего «я», способен к милосердию, состраданию, искренности, жертвенности, заботе. Он способен понимать других людей и любить их.

Желание раствориться в этом высшем «я» как раз и является показателем отрешенности от внешнего эго. Но если такой процесс пойдет чуть дальше, это может привести к тому, что сброс эго будет реальный, – а это смерть. Поэтому, с одной стороны, это хорошее желание, а с другой стороны, если человек не умеет диалектически мыслить, это заканчивается плачевно. Он не хочет жить в этом мире, считая, что мир жесток, несправедлив и лучше жить в других мирах, и формирует у себя программу самоуничтожения.

Женщину на минутку пригласили на пир, говоря библейским языком, а потом показали, что она еще недостаточно готова к нему, – поэтому ее и начало ломать. С ней с большим ускорением произошло то, что произойдет с теми, кто на пир не пошел или пришел, не подготовившись к нему.

Вывод очень простой: к предстоящему «пиру» необходимо готовиться. Главная рекомендация: не прирастать к внешнему миру. В первую очередь нужно снять агрессию ко времени, то есть сожаление о прошлом, недовольство настоящим, страх перед будущим. Абсолютное принятие Божественной воли – это и есть отстранение от своего индивидуального «я».

***

Следующее письмо свидетельствует о том, как сложно порой отличить поклонение духовности от поклонения Божественной любви.

Здравствуйте, Сергей Николаевич!

Меня очень пугают мои изменения после прочтения Ваших книг. Трудно адаптироваться.

Периодически я беру Ваши книги и начинаю читать. Две-три страницы – и мое сознание и подсознание глобально меняются. Сразу становится неважным то, что было архиважным, а то, что было для меня не особо важным, сразу становится самым важным.