Благими намерениями

Ленин ничего не ответил, будто Чхеидзе вовсе и не к нему обращался, обвёл взглядом зал и собравшихся в нём людей, а потом вдруг отвернулся от встречавших его делегатов, обернулся к толпе.

– Дорогие товарищи, солдаты, рабочие и матросы! – звонко, с напором зазвучал его голос. – Я счастлив приветствовать в вашем лице победоносную русскую революцию! Я приветствую вас как авангард всемирной армии пролетариата. Грабительская империалистическая война является началом гражданской войны во всей Европе. Недалёк тот час, когда по призыву нашего товарища, Карла Либкнехта, народ Германии повернёт штыки против эксплуататоров-капиталистов. Солнце мировой социалистической революции уже взошло. В Германии зреет для этого почва. Теперь, день за днём, мы будем наблюдать крушение европейского империализма. Совершённая вами русская революция подготовила и открыла дорогу новой эре. Да здравствует всемирная социалистическая революция!

Представители Петросовета растерянно переглянулись, да и на лицах других встречавших читалось недоумение: сказанное Лениным не вязалось в их головах со свершившейся недавно революцией, с их пониманием её. А этот маленький, лысый человек с короткой крепкой шеей, на которой порывистыми движениями то в одну, то в другую сторону обращалась голова, энергично взмахивая руками, будто рубил воздух, призывал перевернуть мировой уклад жизни.

Вдруг в зал ворвались матросы и солдаты. Они подхватили Ленина на руки и понесли его на привокзальную площадь, освещённую прожекторами, кишевшую людьми. На несколько мгновений Ленин исчез из виду в этой людской гуще, но потом появился возвышающийся над толпой, стоя на башне броневика, будто выброшенный на единственный островок в море. Лучи прожекторов сошлись на нём. Он терпеливо ждал, когда люди хоть немного успокоятся. И, уловив этот момент, он резким, высоким голосом прокричал вдаль приветствие схожее с тем, что произнёс в зале ожидания немногим ранее. Вновь закончил его неслыханным доселе призывом: «Да здравствует мировая социалистическая революция!», – но те, кто были ближе к нему и могли расслышать его слова, с лёгкостью подхватили этот лозунг, вторя кумиру.

Издалека казалось, что Ленин, выхваченный из темноты прожекторами, стоявший на башне броневика, завис в воздухе над головами людей. Очередной в истории человечества пророк, спаситель, – он улыбался. Улыбался и чувствовал, что эта многотысячная толпа целиком в его власти, и скажи он им ринуться в бой хоть сейчас, люди не задумаются ни на секунду. Да, ради этой минуты стоило претерпеть все былые невзгоды, выпавшие на его долю! На грани сумасшествия продолжал он верить в дело революции в течение последних десяти лет, едва сводя концы с концами в Швейцарии, большего всего боясь того, что канет в прошлое бесследно… Но судьба вняла его неизбывному, иступлённому желанию и наградила шансом проявить себя в полной мере, и шанс этот он ни за что теперь не выпустит из рук, его можно будет разве что только вырвать из рук уже мёртвых…

С Финляндского вокзала, через Сампсониевский мост, процессия двинулась к дворцу Матильды Кшесинской.

Великолепный дворец был построен для возлюбленной великого князя Андрея Владимировича, примы-балерины императорской балетной труппы. Во время февральских событий Кшесинская с сыном, из соображений безопасности, срочно покинула дворец. Здание было самовольно занято солдатами мастерских запасного автобронедивизиона. Позже, по договорённости с ними, в особняк также перебрались Петроградский комитет РСДРП(б), его военная организация, а затем и Центральный комитет. Так здание дворца превратилось в штаб большевиков, несмотря на то, что Кшесинская подала заявление в суд и наняла адвоката с целью возвращения своего законного жилья.

Во дворце всё было приготовлено для торжественного праздничного чаепития. Ленину не терпелось скорее приступить к делу, начать обсуждение рабочих вопросов и он с нервным неудовольствием поглядывал на товарищей за столом, чинно пивших чай, дружелюбно беседовавших, пересмеивающихся.

С улицы непрестанно доносились восторженные крики. Вновь и вновь Ленину приходилось выходить на балкон и произносить речи. Голос его уже охрип, горло саднило. Толпа стала понемногу успокаиваться только тогда, когда вместо Ленина на балкон стали выходить его соратники, прося собравшихся людей разойтись и дать им возможность поработать.

Наконец, после чая, собравшиеся во дворце главные представители партии большевиков – и те, что прибыли с Лениным из эмиграции, и те, что их встречали, всего около тридцати человек – приступили к обсуждению насущных дел. Вернее, приступил Ленин, остальные, подавленные его неудержимой энергией, молча слушали.

Ленин спешил высказать всё то, о чём он думал и над чем работал по пути в Петроград. Он требовал скорейшего принятия мер в деле завершения второго этапа революции – созданную в феврале республику необходимо уничтожить, а всю полноту власти передать Советам; все сферы жизни населения страны должны стать подконтрольны Советам. Вот на чём нужно сконцентрировать основные усилия.