Благие намерения

– Моя жена всегда говорила, что Лондон – это то место, где надо бывать весной. Она считала, что на фоне кирпичных домов зеленые почки миндальных деревьев и сирени выглядят особенно красиво. Здесь, в Англии, с ее бешеным ритмом жизни, это трудно заметить. Еще она говорила, что в большие города весна приходит по ночам.

– Я с ней полностью согласна.

– Она умерла, – отведя от Энн глаза, с трудом выдавил из себя Колдфилд. – Много лет назад.

– Я знаю. Мне об этом рассказал полковник Грант.

Ричард повернулся к ней лицом:

– А он рассказал, отчего умерла моя жена?

– Да.

– Считаю, что в ее смерти повинен я.

– Я вас понимаю, – нерешительно произнесла Энн. – На вашем месте я бы чувствовала то же самое. Но умом-то вы же понимаете, что в этом не было вашей вины.

– Нет, это я виновен в ее смерти.

– Вы не правы. Всякая женщина, решившая родить, идет на определенный риск. И делает она это добровольно. Рисковать собой заложено в ее природе, в ее любви. Она хочет быть матерью. А ваша жена… она хотела ребенка?

– О да, Элин очень его хотела. И я тоже. У нее было крепкое здоровье, и ничто не предвещало беды…

Снова возникла тягостная пауза, и тогда Энн произнесла:

– Я сожалею… Очень сожалею.

– С тех пор прошло много лет.

– А ребенок… он тоже умер?

– Да. Знаете, в какой-то степени я этому даже рад. Боюсь, что эту бедную крошку я бы возненавидел. Ребенок постоянно напоминал бы мне о той цене, которая была заплачена за его жизнь.

– Расскажите мне о вашей супруге.

Сидя под бледным зимним солнцем, Ричард Колдфилд рассказал ей об умершей Элин. Какой красивой и веселой была его жена. О том, какой неожиданно тихой становилась Элин, когда он спрашивал ее, о чем это она вдруг задумалась.

Прервавшись, Колдфилд удивленно посмотрел на Энн:

– Знаете, я об этом еще никому не рассказывал.

– Продолжайте, – попросила его Энн.

– Наше счастье длилось совсем недолго. Три месяца помолвки, затем мы поженились. Мы не замечали, как летят дни, и о ребенке пока не думали. Но ее мать нам постоянно о нем напоминала. Медовый месяц мы провели, катаясь на машине по Франции. Осматривали замки, расположенные по берегам Луары.

– Знаете, Элин очень нервничала в автомобиле, – прервав последовательность своего рассказа, вдруг произнес Колдфилд. – Во время путешествия она постоянно держала меня рукой за колено. Похоже, что это ее успокаивало. Не знаю, почему она так боялась ездить на машинах. Ведь в аварию Элин никогда не попадала… – Он немного помолчал, а потом продолжил: – В Бирме – это уже было после ее смерти – я, сидя за рулем машины, иногда ощущал на своем колене руку Элин. Можете себе такое представить? До сих пор я не могу свыкнуться с мыслью, что она ушла от меня навсегда…

«Да, такую трагедию пережить нелегко, – подумала Энн. – Его чувства мне знакомы – я испытывала то же после кончины Патрика. Вероятно, он тоже где-то рядом со мной и время от времени напоминает мне о себе. Не мог же Патрик вот так уйти и ничего после себя не оставить. Боже, как все-таки страшно терять близких людей!»

Ричард снова заговорил. Он рассказал Энн о маленьком домике, который они с женой нашли в глухом переулке, – там были чудный куст сирени и грушевое дерево.

Затем, уже в конце истории, когда голос его стал резким, а фразы прерывистыми, Колдфилд вдруг снова удивленно посмотрел на Энн.

– Не понимаю, почему я вам все это рассказываю, – произнес он.

Нет, он все прекрасно понимал – поэтому пригласил Энн на обед в свой клуб или в ресторан – на ее выбор. Когда она предпочла пойти с ним в клуб, Колдфилд уже знал, что эта женщина ему далеко не безразлична, но боялся в этом признаться.

Здесь, в лондонском парке, на фоне холодной неземной красоты состоялось его прощание с Элин.

«Да, я оставлю ее на берегу этого зимнего озера, – подумал Ричард Колдфилд. – Под голыми ветвями деревьев, сквозь которые так хорошо видно небо. В последний раз я представил ее себе живой и здоровой, и больше этого не повторится. Пусть эти воспоминания о ее трагической судьбе станут для Элин погребальной молитвой, моим плачем по ней или очередным признанием в любви. А может быть, и тем, и другим, и третьим сразу».

Да, это было для него прощальной панихидой по жене.

Здесь, в парке, Ричард Колдфилд оставил Элин и вышел на улицы Лондона уже с Энн.

Глава 4

– Миссис Прентис дома? – спросила госпожа Лаура Витстейбл.

– Ее сейчас нет, – ответила открывшая дверь Эдит. – Но она скоро будет. Мэм, может быть, вы ее подождете? Я знаю, что миссис Прентис очень хотела вас видеть.

Она вежливо отступила в сторону, пропуская в дом госпожу Лауру.

– Хорошо, я ее немного подожду, – ответила та. – Но не больше пятнадцати минут. Мы уже так давно не виделись с ней.

– Да, мэм.

Эдит проводила миссис Витстейбл в гостиную и, опустившись на колени, затопила камин.

– Мебель переставлена, – оглядев комнату, удивленно произнесла гостья. – Этот столик раньше находился в углу. Да и софа стояла совсем в другом месте.