Благие намерения

Вообще-то Сеглер намеревался всего лишь оставить их тут и поспешить к Деммелу, но, оглядев свое воинство, перерешил.

– Ну зачем же. Хотите присутствовать при историческом моменте?

– Ага, – опередил всех Милл. – А на всякий случай пусть каратьяг останется у Дарби. Не обидишься?

Сеглер не обиделся и не стал объяснять, что это, собственно, не препятствие. Ничего страшного. Каратьяг доедет до места и в кармане честнейшего Дарби. Потому он просто кивнул и принялся доставать перевязочные материалы.

Ранены оба были несерьезно, Гратт даже крови потерял немного, потому что не выдергивал из ляжки стрелу; Риттеру проткнули бок, и ему снова повезло, лезвию помешали ребра, так что и он легко отделался.

Через полчаса на поляну приземлился гаарн. Совершенно открыто. Чудесные создания. Понял, что его связь с Сеглером стала известна, и перестал таиться. Милл восторженно на него таращился, ничуть не стесняясь, что ведет себя, как подросток. Тоже верно, гаарны на такую мелочь внимания не обращают. Дарби вежливо поклонился, Гратт сделал вид, что ему совсем плохо, Риттер изящно помахал рукой, а Эриш сделала неуклюжий книксен.

– Я помогу, – проговорил гаарн. Человеческая речь давалась ему трудно, но он захотел быть понятым. В их странный этикет Сеглер особенно не вникал, просто выказывал всяческое уважение и был подчеркнуто вежлив, и этого хватало. А гаарн, похоже, все понимал.

Помощь гаарна была как нельзя кстати. На самом деле их скрытность была своего рода магией: они умели то ли скрываться в тенях, то ли просто отводить глаза, и скорее второе, потому что за последующие два дня погоня дважды проходила мимо, не обращая внимания на странную компанию. Ночью гаарн слетал за живительной смолой, и это было чудесным подарком, раны затягивались на глазах. До общения он не снисходил, почему-то считая необходимым скрывать умение Сеглера с ним говорить.

А через эти два дня они неторопливо двинулись в путь, все так же под защитой летуна. Вопреки легендам по земле гаарны двигались столь же ловко и изящно, как в воздухе, складывая крылья каким-то сложным способом так, что они казались втрое меньше. К его присутствию привыкли. Очевидно было, что Милл охотно поприставал бы с расспросами, но все же он был достаточно хорошо информирован (откуда, казалось бы?) и только исподтишка наблюдал. И даже удостоился благосклонного кивка гаарна.

У городских ворот гаарн сделал жест, который все приняли за прощальный и принялись кланяться, и взлетел. Милл даже рукой ему помахал и вздохнул, жалея, что не удалось пообщаться, но не сказал ни слова.

В городе они не задержались. Сеглер купил коляску для раненых, и в итоге все умудрились в нее погрузиться и до места доехали уже с комфортом. Никто их не догонял, никто их не беспокоил по время ночевок на постоялых дворах разной степени комфортности. Никто ни разу не вспомнил Тимаша. Даже добросердечный Дарби.

Отсутствие преследователей Сеглера не беспокоило: скорее всего, гаарн так и прикрывал их, и враги, которые на самом деле были стражами порядка, потеряли преступников. Вот так… порядочный, насколько таким может быть великий маг, Деммел ради своих великих целей допустил умышленное убийство нескольких человек и даже одного эльфа. Ну, пусть не очень хороших, а кто хорош в этом мире? Профессиональный убийца Риттер, бывшая проститутка и чуть менее профессиональная убийца Эриш, вояка Гратт, чьей работой была смерть, Милл, которому плевать на весь мир, кроме Дарби, и Дарби, который ради Милла тоже, случалось, убивал. Ангелы, а не люди.

Эти хоть откровенно искатели приключений, а копни любого мирного обывателя, станет так же грустно. Пока тишь да гладь, вроде все просто душки, а случись что, все нутро полезет наружу, а нутро у человека (или эльфа) выглядит и воняет одинаково мерзко.

* * *

Артефакт так и лежал в кармане Дарби. Никто из команды не попытался его стащить, чтобы набить цену. Порядочные в своем роде, а ведь Тимаш не погнушался бы. Есть экземпляры, чья жадность безгранична. Деммел платил более чем щедро, и от недостатка ума Тимаш мог бы подумать, что следует сорвать еще кусок. А эти – нет. Планы строили, как потратят деньги, а Милл еще и советы Эриш давал: положить по пять тысяч в пару банков, ну просто так, на очень черный день. Гратт тоже советы давал: вспомнить молодость и открыть бордель, потому что все равно ни на что она больше не годится. Пока Риттер не сунул ему стилет в ухо и не пообещал в следующий раз руку не останавливать. А сама Эриш, как ни странно, почти не реагировала.

Они ехали от города к городу, и то ли дорога расхолаживала, то ли осознание выполненного задания и, соответственно, конец знакомства, но они все реже вели беседы разной степени задушевности. Естественно. Все они по натуре одиночки, даже если в двойном количестве, потому что после этих лет никто, наверное, уже не мог себе представить Милла без Дарби и наоборот.