Благие намерения

- Слушай, Леш, а тебе не кажется, что Господь Бог вершит этот свой Страшный суд несколько однобоко?

- То есть?..

- Что ж он только по одной заповеди-то карает? - Кирюша был явно не на шутку раздосадован непоследовательностью Господа Бога. - А остальные девять?..

- Н-ну… - Такая постановка вопроса, честно сказать, весьма озадачила Колодникова. - Сначала по одной… Потом, наверное, по остальным… - с диковатой улыбкой предположил он - и замолчал, моргая.

- Оч-чень интересно… - язвительно молвил Кирюша. - Это что же тогда выходит? За убийство - сам будешь убит, а за прелюбодеяние?.. Жена, что ли, гульнет? А если холостой?

- Н-ну… - сказал Алексей. - Не знаю.

- И потом! - сквозь зубы продолжал Кирюша. - «Не убий» - согласен!.. Вот они, скрижали, вот она, заповедь! Но где это слыхано - за мордобой карать?.. Да не было никогда в жизни такой заповеди - «Не бей»!.. Или как это будет по-церковному? «Не бий»?..

Секунд пять прошло в растерянном молчании.

- Так что ты хочешь… сказать-то?.. - осторожно прокашлявшись, спросил Колодников.

- Я хочу сказать, что чепуха это все, - отрубил Кирюша. - И «святые письма», и… Короче, никакой это, к черту, не Страшный суд! Тут другое…

После этих его слов Колодников чуть отшатнулся, в глазах затеплилась робкая надежда. Кажется, не зря толкнуло его что-то изнутри - зайти к Чернолептовым.

- Слушай… - зашептал он, резко подаваясь к Кирюше. - А ведь правда… Сам чувствую: что-то тут не то… Ты пойми: я же не против самой идеи Бога… Но всему же есть предел! Кирюш!.. Просек уже что-то, да?..

Кирюша поднялся и, с сомнением покосившись на Алексея, огладил клин бороды.

- Знаешь ли ты, что такое ад? - надменно спросил он.

Тон его Колодникову не понравился. Да и сам вопрос тоже.

- Знаю, - буркнул Алексей. - Сутки там провел…

Кирюша Чернолептов его не услышал. Он мысленно оттачивал формулировку, не желая выдавать ее в сыром виде.

- Ад, - изрек он наконец, - это загробные угрызения совести.

- И что? - не понял Алексей, но опять услышан не был.

- Кипящая смола, котлы, черти с рожками… - задумчиво и в то же время пренебрежительно перечислял Кирюша. - Все это - так, от недостатка воображения… Понимаешь, мы (то есть люди) - это как бы поле боя… пока живы, конечно… Совесть воюет с плотью, а плоть с совестью… Ну, как бы это тебе объяснить? Человеческое тело - все равно что графитовые стержни в ядерном реакторе, оно гасит совесть, понимаешь?.. Стоит лишиться тела, совесть тут же выходит из-под контроля - и пошла вечная агония… Я, кстати, давно уже об этом думаю… Даже пару эскизов набросал…

- И что?.. - еще тише повторил Алексей.

Секунду они смотрели в глаза другу другу. Потом Кирюша нахмурился и, продолжая держать паузу, повернулся к плите. Снял большой чайник и, с сосредоточенным видом подлив в стаканы кипятку, вернул на плиту. Все это он проделал весьма осторожно и замедленно, словно боялся резким движением спугнуть строй формулировок.

- Так вот, арка… - молвил он, подсаживаясь к столу и протягивая руку к расписному заварочному чайничку. - Что там, собственно, произошло?.. Мне кажется, произошло некое мгновенное размыкание связи между телом и совестью. Грубо говоря, совесть сорвалась с цепи и расправилась с телом… Причем тем же способом, каким это тело расправлялось раньше с другими телами…

Приоткрыв рот, Алексей в оцепенении смотрел, как Кирюша Чернолептов с аптекарской точностью добавляет в стаканы заварку.

- Пошел ты к черту! - сказал он наконец от всей души.

- Да нет никаких чертей… - меланхолично отозвался Кирюша, ставя чайничек на место. - Не бывает. Забудь о них… Я тебе говорю: просто срабатывает совесть… А как ты все это еще объяснишь? Сам только что сказал: твоя же оплеуха тебя и настигла… Меня, кстати, тоже…

- А если у человека вообще совести нет?.. - заорал Алексей. - Да тот же Полтина! Тот же Скуржавый!.. Бросит человека на рельсы - и спит потом спокойно!..

- Все правильно… - Кирюша кивнул. - Спит спокойно… Только не потому, что у него совести нет! Совесть есть - просто она подавлена телом… Плотскими желаниями, если хочешь… А тут срабатывает у твоего Полтины в голове (или где он у него там?) какой-то взрыватель, совесть разом высвобождается, предъявляет счет за все…

- …и наносит своему владельцу множественные ножевые ранения?.. - ядовито осведомился взъерошенный Колодников. - Ножевые, пулевые… Это, прости, получается, как в том анекдоте: экспертиза показала, что череп пробит изнутри… Кирюш! Ну я же там понятым был, я все это видел!.. Какая совесть? Какая, к черту, совесть, когда человека явно из автомата решетили?..

- А пули?

- Что - пули?

- Почему до сих пор ни одной пули не извлекли?

- Постой, постой… - ошарашенно пробормотал Алексей. - А-а… откуда знаешь?..

- В газете прочел, - невозмутимо отвечал Кирюша.

- "Спокойной ночи!"?.. - ахнул Алексей.

Кирюша не понял.

- Газета так называется… - пояснил Алексей. - «Спокойной ночи!»

- Н-нет… - поколебавшись, сказал Кирюша. - Такое бы я запомнил… Нет! По-моему, это была «Вечерка»…