Благие намерения

— Не знаю, — шепнула она в ответ. — Одеваемся! Быстро! Клинок держи под рукой!..

Шум и сутолока не утихали, но приближающегося топота, яростных криков и удара в дверь так и не последовало. Это и успокаивало, и настораживало. Если стряслось что-то из ряда вон выходящее, то почему не доложили Шарлаху? Встревоженные, они выскользнули из каюты и поднялись в рубку.

— Почему стоим?

Ард-Гев вздрогнул и повернулся к главарю. Слабый красноватый свет плавающего в плошке фитиля лег на густые вздернутые брови и жалобно наморщенный лоб, отразился в растерянных глазах, придал повязке розовый оттенок. Испуганный резким тоном предводителя, второй помощник, как бы прося о защите, быстро покосился на Алият, закрывающую крышку люка, и снова перевел взгляд на Ар-Шарлахи.

— Опять что-то горит — беспомощно сказал он. — Сам смотри…

Впереди, прямо до рогу «Самума», разливалось точно такое же зарево, что маячило за кормой несколько дней назад. Звезды на юге заметно потускнели и мигали как бы через силу. Сквозь дым, не иначе…

— Докладывать надо, — буркнул Ар-Шарлахи.

— Да я хотел доложить… — с видимым облегчением принялся оправдываться Ард-Гев. — Не успел просто…

Ар-Шарлахи, не слушая, открыл дверь на залитую луной палубу.

— Шарлах! — отрывисто предупредил кто-то, и столпившиеся обернулись, примолкнув.

Ар-Шарлахи огляделся. Справа в лунном свете сияли трубы, под ними на светлом песке лежала двойная волнистая тень. Смутное зарево впереди было огромно. Несомненно, там тоже горела нефть. Ар-Шарлахи молча прошел сквозь раздавшуюся толпу и, остановившись над самым тараном, всмотрелся.

— От огня убегали, к огню и пришли, — неуверенно хихикнули за плечом.

И сразу толпа забормотала, загудела.

— Что, Шарлах? — с вызовом сказал кто-то. — Видать, есть чары и посильней твоих!.. Шли-шли на юг, а пришли туда же…

Ар-Шарлахи ошеломленно обернулся. На секунду он даже поверил говорящему. Ему представилось, что трубы, очертив огромную петлю, снова привели их к руинам кивающих молотов.

Остальные тоже смолкли на миг, и вдруг грянул издевательский довольный гогот.

— Вот это дал!..

— Оно и видно сразу, что городской!..

— Ты на звезды посмотри! Никогда, что ли, ночью по пустыне не плутал?..

Осмеянный затравленно крутил головой.

— Кто городской? — отчаянно вскрикивал он. — Ты смотри, за городского… А вот и плутал! Побольше твоего!.. Знаешь, как оно бывает? Идешь-идешь на восток, а потом выходишь на то же место с запада! Что, не так?..

Примолкли, призадумались.

— Слушай, а ведь правда…

— Да ерунда это все! — громко сказал Ар-Шарлахи, крайне недовольный собой. Почти ведь поверил. — Трубы от кивающих молотов проложены только к югу. На севере их нет. Это что-то другое горит… Ладно. Всем отдыхать, а утром посмотрим.

Он повернулся и подчеркнуто неспешным уверенным шагом направился к рубке. На полпути вдруг приостановился и недоверчиво тронул воздух ладонью. В корму веял несильный, но ровный ветер.

— Хотя… — Ар-Шарлахи поколебался. — Такой ветерок упускать нельзя… А ну-ка все наверх! — приказал он, хотя все и так толпились на палубе.

Ветер плавно нес «Самум» к югу всю ночь и стих лишь к утру. Зарево впереди росло, на фоне его обозначились две невысокие скальные гряды, две черные бугорчатые тени справа и слева. Облитые лунным светом трубы уходили в узкий проход между ними, и в промежутке этом верховые несколько раз замечали алые выбросы пламени.

Ар-Шарлахи и Алият, сменив Ард-Гева, простояли в рубке до самого рассвета. По-другому было никак нельзя, настроение команды доверия не внушало…

— Будет забавно, — озабоченно пробормотал Ар-Шарлахи, вроде бы обращаясь к себе самому, — если там вдруг не окажется никакого моря…

Алият покосилась недоверчиво. Штурвальные за спиной затаили дыхание.

— Это как?

— Трубы… — как-то уклончиво поведя плечом, откликнулся он. — Мало ли куда они могут вести! Кто вообще сказал, что они обязательно идут к морю?

— Да ты и сказал!

— Вот именно… — Он вздохнул. — Может, у них там просто хранилище какое-нибудь… Стоят баки посреди пустыни — и все…

— И что тогда?

Ар-Шарлахи хмыкнул и надолго задумался. Ответа от него Алият так и дождалась.

Светало, скальные гряды справа и слева подступали все я ближе, понемногу обретая объем, наливаясь смутной голубизной. Небо над ними чернело и клубилось. Серебристые трубы справа вплотную прижались к скалам. Окажись «Самум» волей случая по ту их сторону, уже пришлось бы остановиться. Однако слева от труб пространства было более чем достаточно, причем такое впечатление, что песок здесь умышленно разглаживали и разравнивали: намытые ветром новорожденные барханчики располагались как попало.

Далее трубы, повторяя форму песчаного рукава, совершили два змеиных извива. Ветер стих, и последние сотни шагов «Самуму» пришлось ползти на мускульной тяге. Было уже совсем светло.