Битва за небо

– Капитан, – обратился к Тесле Джонс. – Радиостанция на маяке не работает, а потому нам придется лететь на свой страх и риск. Не исключено, что японцы обнаружили, что их смотритель занимается противозаконной деятельностью. В последнее время в окрестностях маяка было слишком много народу. Я предлагаю послать небольшой отряд на разведку. Если все в порядке, он же передаст сообщение о найме новых членов экипажа руководителю революционеров, а также закупит недостающие детали. А потом уже прилетит гидроплан и заберет весь груз с собой.

– Кто войдет в состав разведывательной группы? – тут же поинтересовался капитан. – У тебя, Дэвид, уже есть предложения?

Дэвид Джонс полез во внутренний карман и достал оттуда небрежно набросанный список.

– Макалистер, я, Гамильтон от оружейников и трое из абордажной группы – тут я полностью доверяю мистеру Гудвину. Большее количество людей если и поместится в гидроплане, то лишь за счет груза. Надеюсь, возражений нет?

– Возражения есть! – Джон Голд недовольно посмотрел на Дэвида Джонса и выразительно постучал металлической ногой по полу.

– Возражение первое: Финна я вам не отдам. Под моим началом ходили пятеро механиков, теперь только трое. А пока кто-то из этой троицы прохлаждается, бегает по земле в поисках комплектующих, остальным придется вкалывать на полную катушку, между прочим. Потому как повреждений много, а нас мало. И без Финна я с ремонтом не справлюсь. Кто мне пульт отладит обратно, если почти все асы по части электроники выбыли из строя? Мне самому копаться? Так я разорваться пополам не смогу – мне и без того несладко придется. Так что пошлите на поверхность этого Айлендера – он пока что наименее полезный из моих ребят, когда дело доходит до ремонта, зато еще не выцвел от отсутствия солнечного света и не будет привлекать излишнего внимания, шляясь по городу.

– Я еще не вполне ему доверяю, – чуть помявшись, признался Джонс. – А вдруг это британский шпион? У нас не так много контактов с республиканцами Орегона, проверить его легенду на сегодняшний день невозможно. Стоит ли давать такому человеку возможность покидать подводную лодку, на которой он просто вынужден, чтобы себя не раскрыть, приносить пользу?

– Не доверяешь – проверь! – заметил капитан Тесла. – Пускай один из абордажников или даже двое отправятся вместе с ним и проследят, шпион этот Алекс или нет. А не доверять и при этом сохранять статус кво – верный путь к поражению. Ты же понимаешь, Дэвид, что механиков на корабле после отлета гидроплана останется только трое? Если Айлендер шпион или диверсант, у него появится возможность совершить любую диверсию, и никто не сможет его проконтролировать. Другие механики будут заняты, а остальные члены экипажа просто не имеют должной квалификации, чтобы отличить полезные действия от вредоносных. Где лучше держать такого человека – на борту субмарины, на которой нам же потом и ходить, или под присмотром и негласным контролем поодаль? Так что берешь этого Айлендера – и в путь. Как поступить, если обнаружишь утечку информации, – сам знаешь. Но не торопись, сначала убедись, что никакой ошибки нет. Пока революционеры отыщут для нас новых механиков, пройдет как минимум неделя. А целая неделя всего с тремя людьми, способными починить автомат на «Линкольне», – это слишком большой срок. Того гляди, мне придется вспомнить, кто спроектировал субмарину, и самому взяться за гаечный ключ!

Последнее предложение прозвучало как откровенная угроза, а потому Дэвиду Джонсу, заместителю капитана, пришлось согласиться с тем, что в Сан-Франциско поедет Алекс Айлендер.

Кася лежала на кухне, на табурете возле огромного кухонного стола, сытая и вроде бы даже довольная. Со стороны, тем более человеку, могло показаться, что кошка спит. Спит настолько крепко, что видит сны и даже передергивает лапками в какие-то моменты. И ведь этот гипотетический наблюдатель, в роли которого периодически оказывалась Оксана, был бы по-своему прав. Иное дело, что сон сну рознь. Великие мастера и гроссмейстеры психотехнических искусств знали о существовании разновидности снов, позволяющих общаться с другими спящими, независимо от того, в какой точке планеты они находятся, – был бы заранее установлен эмоциональный контакт. Транс, кома, лунатизм, дрема и еще десяток специальных терминов – вот весь словарный запас человечества по отношению к снам. Говорят, в древности хазары владели еще множеством специальных слов, но где теперь эти хазары, кто, кроме пары сотен ученых, читает их словари?

У кошек существовало свыше пятнадцати тысяч базовых понятий, относящихся к тому состоянию, которое люди называют сном. Вот и сейчас вряд ли можно было адекватно передать на человеческом языке Касино состояние. Кася смотрела на тугие узлы причинноследственных связей и время от времени пускала в ход сонный эквивалент когтей. Ткань бытия послушно расходилась в стороны тысячами стрелок, однако моментально срасталась вновь, почти такая же, как прежде, но все равно немного иная.