Битва за небо

– Если ты осмотришь фонотеку внимательнее, – с ходу порекомендовал Мерлин, – найдешь немало редких записей. Например, песни сэра Престли, записанные еще до того, как его назначили вице-королем Вест-Индии.

– Ты позвонил сюда, чтобы поделиться своим знанием моей фонотеки? – Артур не выдержал и улыбнулся. – Зная о твоей занятости, усомнюсь.

– И правильно сделаешь, – подтвердил Мерлин. – Дело есть. Оно снова касается проекта «Посейдон». Российские комиссары вышли на след людей, поставляющих на субмарину боеприпасы и продовольствие. Тебе следует знать, что я отдал распоряжение произвести ликвидацию всех посвященных в тайну государственной принадлежности субмарины. Триста рабочих на секретной верфи, шестьсот семьдесят человек обслуживающего персонала.

Артур поморщился, когда Мерлин упомянул о «Посейдоне», но после такого заявления пришел в ужас. Уничтожить почти тысячу человек только потому, что на горизонте забрезжила призрачная угроза нарушения секретности! Это было просто бесчеловечно.

– Никаких расстрелов в научном комплексе «Авалон» не предвидится, – поспешил заверить его Мерлин. – Более того, успехи «Посейдона» вдохновили премьер-министра на увеличение финансирования всему электрическому отделу. Если Тесла почти в одиночку способен создать нашим противникам столько проблем, то на что будет способна субмарина, подчиняющаяся тому же Риковеру. Он, кстати, что-то подозревает – мне пришлось выделить агента на отведение подозрений в сторону. Так что если получишь от него докладную с рекомендациями начать разработку такой же лодки – не удивляйся.

– Спасибо за предупреждение, – машинально ответил Артур, еще не придя в себя после сообщения о казни тысячи человек. Двухпенсовик, зажатый в кулаке, впивался в кожу, но так было даже легче. – Что-нибудь еще?

– Российские комиссары, – мягко выдохнул Мерлин. – Их тоже придется устранить, причем желательно чужими руками, чтобы ниточки потом пришлось искать годами. Приказ уже отдан, мой заместитель в Вест-Индии самостоятельно проследит за его выполнением. Они в состоянии обратить успех Теслы в ничто.

– Смерть комиссаров будет расследована той же Комиссией, – напомнил Артур. – Вряд ли удастся спрятать все следы…

– Все учтено! – расхохотался Мерлин. – Расследование выведет на местных республиканцев, которые станут существенной помехой Британии, когда протекторат падет и Калифорния присоединится к списку наших колоний. Таким образом будет убито сразу два зайца.

Шутка про зайцев вышла неплохой. Артур читал доклады своих агентов о размахе республиканской деятельности в японском протекторате, а потому был вынужден признать правоту Мерлина. Время от времени англичане тайно помогали революционерам, но даже без этой помощи республиканцы представляли заметную силу в регионе. Перебежав на их сторону, Тесла обрел верных союзников, а также надежный источник материально-технического снабжения. Будет справедливо, если республиканцы пострадают из-за Теслы, – иногда верность идеям следует оплачивать собственной кровью, и это как раз тот случай.

– Действуй, – выдавил из себя инженер. – Только под твою ответственность. Я и знать не знаю ни о каких нападениях на комиссаров. С премьер-министром будешь разбираться сам.

– Не вопрос, – быстро ответил Мерлин. – Лучше поинтересуйся у своего ящика, что нам известно про начальника калифорнийского отдела по борьбе с организованной преступностью. Ключевое слово «Катани» – это его фамилия.

Катани… Артур отодвинул в сторону стопку пластинок и положил руки на столешницу. Отстучать запрос автомату было делом нескольких секунд – ждать же ответа пришлось целую минуту.

– Механизмы, – воспользовавшись паузой, психотехник решил поговорить о наболевшем. – В последние двадцать лет они появились везде. От механических слуг, сложных игрушек с сотней пружин и тысячей шестеренок, до твоего оракула. Прав был старина Чапек, когда предупреждал о восстании машин. Только обыкновенное восстание уж слишком по-человечески. Машинный разум будет действовать иначе.

– Машинный разум? – с иронией переспросил Артур. – Но машинного разума не существует. Это та же логика, что движет людьми, только очищенная от эмоционального сора.

Тысяча человек, напомнил ему внутренний голос, слегка поубавив уверенности в инженере. Тоже логика без тени эмоций, прагматичность и рационализм.

– И как же, по-твоему, машины будут завоевывать для себя мир? – на всякий случай Артур решил передать слово Мерлину. Пусть говорит, не жалко.