Битва за небеса

— Они должны были сидеть себе спокойно в своих секторах, познавать окружающий мир, самосовершенствоваться и решать проблемы с помощью переговоров, а не тупой военной силы! — неожиданно для самого себя рявкнул Координатор. — А они вместо этого, все как с цепи сорвались! Хорошо ещё, опять собираются в отдалённом космосе драться, а не на планеты друг друга нападать. И рядом с чёрной дырой, чтобы трупы и обломки после себя не оставлять. Я даже знаю, чья это идея. Лируллийцев, верно? А ирюммы поддержали. Экологи хреновы. Свароги же согласились, потому что им деваться некуда — свои-то корабли про…рали. Вот и делают вид, что лируллийские закидоны по поводу «сохранения первозданной чистоты космоса» им близки. Нет, каково, а? Собираются устроить самую кровавую в истории космических сражений мясорубку и при этом продолжают играть в благородство. Какое-то изощрённое лицемерие, не находишь? Но это пока они все из себя рыцари. Я лируллийцев с ирюммами имею в виду, — пояснил он, — свароги-то давно чистые убийцы, одно слово — гуманоиды…

— Хм! — громко сказал Древний.

— Не хмыкай, я знаю, что говорю, сам когда-то к гуманоидам принадлежал, не забывай.

— Так и я тоже. Поэтому….

— Поэтому не перебивай. Я ещё не закончил! На чём я остановился? А, ну да. Пока они хотят выглядеть рыцарями. Но что дальше будет, после того, как все отведают кровушки и войдут в раж? Ты, вообще-то, помнишь, что и у «северных» сварогов, и у «южных» в руках оружие угранов? Если они пустят его в ход… — Координатор умолк, переводя дыхание.

— Ни фига себе, — удивился Древний. — Помню ли я? Да я же тебе о том, что они это оружие нашли, и рассказал[7].

— Я же говорю — в отставку, — буркнул Координатор.

— Да погоди ты со своей отставкой. Заладил. Смотри, какой получается расклад. Три силы встречаются в одной точке. При этом одна из них — я имею в виду Пирамиду, заведомо превосходит две другие вместе взятые и практически неуничтожима…

— Извини, Рийм, но это всё, что мы можем для вас сделать, — сказал Аничкин. — Хотите, возвращайтесь домой, — канал всё ещё открыт. Или оставайтесь здесь и ждите нашего возвращения.

— Я понимаю, — бывший передовой дозорный второй отдельной сотни имперских десантников опустил к земле все свои пять глаз. — Это ты меня прости, Женя.

— За что?

— За то, что подвёл и не смог удержать ситуацию под контролем. Хреновый из меня оказался лидер.

Они стояли на берегу реки Светлой, неподалёку от того места, где ещё не так давно (Небесная Глубь, а ведь кажется, что было это в какой-то прошлой жизни!) специальный отряд имперских десантников в количестве четырёхсот с лишним активных штыков проник сквозь канал Внезеркалья и попытался захватить Пирамиду.

Теперь их осталось сорок девять. Из них, по мнению Рийма Туура, полностью разделяли его стремление мирного сотрудничества с людьми лишь девятнадцать, включая его самого. Тридцать же психологически так и не оправились до конца после ночного разгрома у Пирамиды и последующего известия о ядерной катастрофе на родной Дрхене. К мятежникам Глейн Сиин они напрямую не примкнули, но и на сторону Рийма Туура с его соратников перейти не спешили, заняв выжидательную позицию.

Кроме этого были десять киркхуркхов во главе с командиром отделения Млайном, отправившихся вместе с Владом Борисовым и Свемом Одиночкой на помощь айредам (никто пока не знал, что один десантник пал смертью храбрых на стенах брашенского детинца, а остальные решили послужить какое-то время князю Дравену Твёрдому и его народу рашей).

Пятнадцать минут назад Женька доставил сюда на атмосферном катере (на этот раз были приняты все мыслимые меры предосторожности) всех, кто ещё оставался на острове после бунта. Сорок девять киркхуркхов, как уже и было сказано.

— А, это… — Женька пожал плечами. — Небесная Глубь простит. Хотя, конечно, я удивляюсь сам себе. Надо было оставить вас на острове. Он достаточно велик, и жратвы там хватает. Впрочем, ладно, не будем об этом. Ты уже решил, что будешь делать?

— Я — да. И ещё восемнадцать киркхуркхов, которые со мной, тоже. Будем ждать вас.

— А остальные?

— Пока думают.

— Скажи им ещё раз, что время на раздумья — до полуночи. Потом мы закупориваем канал намертво и улетаем.

— Они знают.

— Что ж… — Женька помедлил и протянул киркхуркху руку. — Тогда прощай, Рийм. Или лучше сказать, до свидания. Не поминай лихом, как у нас говорят.

— И ты… то есть, вы все тоже не поминайте. И возвращайтесь. Мы будем ждать.

Две ладони — пятипалая и семипалая на секунду переплелись в рукопожатии и разомкнулись.

— Пока, — сказал Женька, повернулся и скрылся в кабине катера.

Уселся на место пилота, украдкой вытер ладонь о штаны, дождался, когда боевой робот займёт своё место в грузопассажирском отсеке, мягко поднял катер в воздух и взял курс на Пирамиду.