Битва за Латор

Я уже не стал препираться, тем более, что не знал реально имеющегося в наличии ассортимента. Вот если бы я сначала расспросил о том, что у него имеется, он бы уже не отвертелся, а так было бесполезно что-то ему предъявлять. Одно я понял точно, никому из местных барыг нельзя верить на слово. Обманут, обдерут, как липку и будут не краснея пытаться всучить всякий мусор по цене легендарного артефакта. В целом, знакомство с Ванадием нельзя было назвать полным провалом. Как минимум, я не лишился своих денег и вышел из магической лавки с молотом из металла, который может оказаться легендарным адамантом и посохом за сотню серебра. Однако, неприятный осадок на душе всё же остался.

По пути в гостиницу я несколько раз менял направление движения. Заходил в переулки, и проверял, не следят ли за мной, но моих "шпионских" навыков было явно недостаточно, чтобы выявить слежку, а уж тем более, незаметно от неё уйти. В итоге, у меня разболелась спина от таскания неудобной и тяжелой коробки, поэтому плюнув на всё, последний отрезок пути я прошел по прямой, даже не оглядываясь.

 

***

Я застал Виолетту стоящей на кровати на четвереньках. Она не могла присесть или прилечь из-за отбитого мной зада и глухо постанывала в подушку, бросая на меня жалобные взгляды. Возникло щимящее чувство вины. Всё таки, Виолетта моя старшая сестра. Ей должно быть обидно, что её наказала та, кому она сама должна быть примером. Однако, старшая сестра никак не могла служить Ризольде достойным наставником. Инфантильная, малодушная и ленивая девушка думала только о еде, дорогом тряпье и самозабвенно грезила о роскошной жизни в роли наложницы богатого сынка высших аристократов. А чтобы стать достойным человеком и занять место уважаемого и полезного члена общества, не делала ровным счетом ничего. Еще и умудрилась попасться на воровстве. Стоило мне сказать, что я не знаю, сколько денег в наследстве Розалинды и сестра тут же воспользовалась этим обстоятельством, чтобы нажиться. Я решил узнать, что она думает по поводу утренней порки.

- Считаешь, что я наказала тебя не справедливо?

- Нет, сестра.

- Как собираешься заглаживать вину?

- Я верну все украденные деньги.

- Похвально. И как ты собираешься это сделать?

- Когда мы приедем в столицу я наймусь в служанки к богатым аристократам и возмещу украденное из своего ежемесячного жалования.

- Ну, довольно неплохой план, а кем ты собираешься работать?

- Горничной. Это, вроде, не очень сложно. Нужно лишь уметь прибираться в комнате, складывать и расстилать постель, менять постельное белье и приносить в личные покои господ чистую одежду, воду и еду. А если в меня влюбится наследник хозяина дома, и я стану его наложницей, то смогу вернуть долг еще быстрей.

- Вот как?

Наверняка сестрица больше надеялась на второй вариант. По самым скромным прикидкам в сумке Розалинды находилось около двенадцати тысяч медных монет, а это тысяча двести серебра. Виолетта умудрилась вытащить примерно треть – где-то триста-четыреста серебряных монет. При ежемесячном жаловании в двадцать серебра она будет отрабатывать свою кражу почти два года. Мечтательно улыбнувшись, сестра вдруг решила похвастаться.

- Теперь, когда у меня есть платья из дорогой и качественной ткани, меня примут служить даже в самые лучшие аристократические семьи. Я буду выглядеть достойно на фоне других кандидаток в горничные.

- Ты о чем? Работницы ходят по дому не в своей одежде, а в рабочей униформе. Это тебе никак не поможет. А еще ты забыла, что ничего по дому делать не умеешь? Тебя выгонят через неделю не заплатив ни монеты. Хотя этому все равно не бывать. Ты же знаешь, что я не пущу тебя прислуживать всяким напыщенным индюкам. Будешь отрабатывать, прислуживая мне.

- Сестра, – виновато улыбнувшись, прошептала Виолетта, - у меня попа и ноги сильно болят, ты меня не полечишь?

- Нет.

- Ну, сестра! Я уже все поняла. Я исправлюсь и больше не буду брать то, что мне не принадлежит, обещаю!

- Ладно, но я не шучу. Еще раз узнаю, что ты что-то украла, сломаю тебе обе руки и ноги, и не буду лечить, пока до тебя не дойдет. Будешь месяц переломанной лежать, а раздробленные кости болят гораздо сильнее, чем простые ушибы.

- Я больше не буду, правда.

Я подошел к сестре и слегка задрал платье, чтобы глянуть насколько сильно я разошелся в порке с утра. Да уж, сестра не симулировала вопли. Ягодицы, ноги и даже внутренняя сторона бедер была густо покрыта багровыми кровоподтеками. Я определенно перестарался. Тело сестры было очень хрупким и нежным, а моя сила заметно превышала девичью. Мне стало неприятно, что я стал для Виолетты судьей и палачом, хотя сам желал уберечь её от жестокого обращения. Коснувшись бедра сестры, я шепнул заклинание лечение и наблюдал, как кровоподтеки исчезли в голубом свечении, а кожа снова приобрела здоровый, нежно-розовый цвет.

- Спасибо, Риз, ты самая лучшая сестра на свете, - схватив меня за руку и напустив на глаза слезы, проблеяла Виолетта.

- Неправда, - возразил я и присел рядом, - проголодалась?