Битва за космос

Вот что произошло, по версии Гаса. Он знал, что вертолеты находятся поблизости, чувствовал себя в безопасности и потому попросил еще пять минут, чтобы завершить отсоединение проводов и шлангов, а также записать положения переключателей. Еще когда капсула спускалась на парашюте, он открыл щиток шлема и отсоединил от него провод. Когда капсула упала в воду, он отсоединил от шлема кислородный шланг, отсоединил шлем от скафандра, развязал нагрудный, поясной, плечевой и коленный ремни, отсоединил провода, ведущие к биомедицинским датчикам, и надел на шею уплотнение. Его скафандр был по-прежнему присоединен к капсуле шлангом, по которому подавался кислород для охлаждения скафандра, а к шлему были подключены провода радиосвязи. Гриссому надо было лишь снять шлем и освободиться от проводов. Затем – в полном соответствии с картой контрольных проверок – он снял нож, прикрепленный к люку, и положил его в сумку с предметами первой необходимости. Это была холщовая сумка примерно два фута длиной, в которой лежали спасательный жилет, устройство для отпугивания акул, устройство для опреснения воды, запас еды, сигнальный фонарь и так далее. Прежде чем покинуть капсулу через люк, Гасу, как он подробно излагал, оставалось сделать еще кое-что, а именно: взять схему, жирный карандаш и отметить положения переключателей на приборной панели. Так как астронавт по-прежнему был в перчатках, из-за чего ему с трудом удалось взять в руки карандаш, эта процедура заняла у него три-четыре минуты. Затем Гариссом зарядил люк, который должен был отстрелить, снял колпачок с детонатора, представлявшего собой кнопку диаметром примерно три дюйма, и вытащил предохранитель, похожий на револьверный. После снятия колпачка и предохранителя пять фунтов давления на кнопку детонатора должны были взорвать пироболты и отбросить люк в воду. Гас передал по радио находившемуся в вертолете Льюису, чтобы тот подлетал и начинал подцеплять капсулу. Он отсоединил кислородный шланг от скафандра, расположился в кресле и принялся ждать, пока Льюис не сообщит, что зацепил крюком капсулу. Получив сообщение от вертолетчика, Гриссом должен был отстрелить люк. Лежа в кресле, он раздумывал: успеет ли он вытащить нож из сумки до того, как взорвет люк и вылезет из капсулы. Ему казалось, что тогда нож превратится в замечательный сувенир. Эта мысль вяло шевелилась у него в мозгу, когда астронавт вдруг услышал какой-то глухой стук. Он тут же понял, что это был звук взорвавшегося люка. И в следующее мгновение он уже смотрел через образовавшееся отверстие на ярко-синее небо над океаном, а в капсулу стала проникать вода Уже не оставалось времени браться за сумку с предметами первой необходимости. Гриссом снял шлем, оперся на правую сторону приборной панели, высунул голову через отверстие и выбрался наружу.

– Я снял колпачок и предохранитель, – сказал Гас, – но не думаю, что нажал на кнопку. Капсулу раскачивало, но внутри не было никаких незакрепленных предметов. Я не понимаю, как я мог задеть за кнопку, но, возможно, это все-таки произошло.

К концу отчета Гас уже напрочь отвергал возможность того, что нажал кнопку.

– Я лежал на спине, а оно само взорвалось.

Никто не собирался в чем-либо обвинять Гаса, но инженеры многозначительно переглядывались. Взрывной люк в капсуле «Меркурия» был новшеством, но на реактивных самолетах они применялись с начала пятидесятых годов. Когда пилот тянул за аварийное кольцо, чтобы катапультироваться, люк взрывался, и заряд толуола выбрасывал летчика с парашютом через образовавшееся отверстие. Пилот и тот, кто летел на заднем сиденье, обычно приводили в готовность люки и толуоловые заряды еще на взлетно-посадочной полосе, до взлета Это было то же самое, как если бы Гас снял колпачок детонатора и предохранитель.

Конечно, любой аппарат, приводимый в действие взрывчаткой, мог, в принципе, взорваться в неподходящее время. Позже в НАСА люк подвергли всевозможным испытаниям, чтобы понять, можно ли отстрелить его без нажатия на кнопку детонатора. Его погружали в ванну нагревали, трясли, колотили, роняли на бетонный пол с высоты сто футов, но он не взрывался просто так.

В узком кругу высказывалось множество предположений по этому поводу.

А истинные братья в Эдвардсе, как можно было догадаться… Господи, да ведь они смеялись! Естественно, они ничего не говорили. Но теперь все было очевидно! Гриссом просто опозорился!