Битва во времени

— Но я начал не к тому, — уже растерянно произнёс Кламонтов. — Просто хотел провести параллель: кто вы сами, что значит быть избранным — у вас… Не дикая игра, не многолетнее лжеученичество… И вам не стыдно за ваш вклад в историю — в отличие от тех, мифы о ком даже неудобно затронуть. Поистине — "не то позор, не то грех"… Да и у нас всех — такие же свои тайны. Я — в нашем 1443 году, увлёкшись астрологией, бежал от толпы фанатиков через ночное заснеженное поле, где и спрятаться было негде — и если бы не чей-то дисколёт, страшно подумать, что могло быть… Или Тубанов — какими помнит те, дореволюционные, церковь и казачество, если видел разгоны демонстраций? И что было с ним за "слишком свободные" разговоры — не где-нибудь, в университетской аудитории?.. И для Мерционова императорская армия — не идеал и не миф: её свои же чиновники разворовывали прямо на войне… Ареев, правда — в те свои 14 лет побывал-таки в сталинской тюрьме 1937 года… Но всё это мы помним: каким было, и — каким могло быть… А — что помнят эти "кающиеся", позорящие страну? Очереди в магазинах? И… звероподобное "собственничество", "свободу" быть убитым за денежные долги — выстрадали в своих очередях?.. И — такие вот лакейские "пророки", "праведники" с унылым отказом от чего-то, "страдальцы" — не за собственные убеждения, а кто-то дёргает их за привязь, заставляя страдать… Вы бы слышали — как они униженно выспрашивают у своих астральных покровителей разрешение на каждую мелочь! Но попробуй заронить в их умы хоть каплю сомнения… — после короткой паузы продолжил Кламонтов. — Что говорить: стадо, третья группа потребностей, не выше, но — при современной технике…

— И я хорошо помню, чем кончаются попытки им проповедовать, — добавил Селиверстов. — Меня тоже когда-то забирал дисколёт — с головой отдельно от тела. Нo, как ни горько признаться — не с Земли. И уже сам не помню, как попал в круг перевоплощений земного астрала. Смутно помню безатмосферные планеты, орбитальные поселения как будто даже не биологических человечеств… — Селиверстов умолк, словно раздумывая, продолжать ли.

— То есть — Кламонтов прав? Это — возможно? — переспросил Джантар — и спохватился — Но… как — не с Земли? Откуда же ты тогда?

— Да вот особенно горько признаться… — Селиверстов снова помедлил, прежде чем продолжить. — Я же исходно — ваш соотечественник, фархелемец. Студент древней жреческой школы, который тоже пытался нести диким племенам свет Истины — и что из этого вышло…

И снова, казалось, замерло само время — падая каплями вечности уже в космическую пустоту за иллюминатором. Уж такого, кажется, не мог представить никто…

— И — что открывается, когда мы всё больше узнаём вас… — прошептала Фиар. — И… это ты вернулся в свой мир… И — сколько не был здесь?

— Почти тысячу лет… — голос Селиверстова дрогнул. — И не хотел сразу говорить вам всего — слишком мнoгo новой информации… Тем более, думал — всё равно не поверите. А — это же из-за меня все мы, пятеро, и были взяты снова в мой мир. В наш мир… Где я когда-то тоже хотел постичь строение материи на атомном уровне — но этого не знал ни Найр Лунт, ни Мейнт Сарам, ни… — Селиверстов снова запнулся, — Джонор Хиеф…

— Как? — вырвалось у Джантара. — Ты… знал его и тогда?

— А ты думал, откуда я его знаю? И вот — снова различие астралов… Ведь и Найр Лунт сейчас — один из академиков в Чхаино-Тмефанхии, как и Мейнт Сарам, он же — не удивляйтесь — Ларакадо Тинилирау. А ещё двое, кого я знал — Итумбер Чохрон и Лахтанар Саурвам — в развоплощённой форме, но я как-то имел связь и с ними… Кстати, Тэйн Катур, — Селиверстов обернулся к Герму, — сколько тебе было в тот раз, в 7304 году? Как я понял — восемь? А вот — Хальбир тебя запомнил. Ты уже тогда чем-то выделялся…

— Как — сам Гиял Хальбир? — переспросил Герм. — Хотя я помню… Он был у нас тогда, как целитель — прежде чем идти с проповедью в Уиртэклэдию…

— И тоже — чем кончилось… Но говорю я к тому — что вы не должны смущаться уровнем ваших личностей и ваших дел…

…Ещё какое-то время прошло в молчании — и лишь бездонно-чёрный, заатмосферный небосвод медленно плыл в иллюминаторе. Говорить же не то что ни о чем не хотелось — просто не было понятно: что тут сказать, спросить? Когда — всё надо было ещё просто пережить, осмыслить… Пришелец из мира иных измерений — оказался соотечественником, спустя тысячелетия посетившим родную планету в критический момент истории… И — знал здесь в прежних воплощениях Джонора Хиефа, Тинилирау… Хотя — и Герм вспомнил встречу с Хальбиром… Да — след их самих в истории Фархелема не так уж малозаметен…

Но… Джантар не мог не спросить…

… — Да, но ещё вопрос… — наконец решился Джантар. — У нас есть и такие легенды… Не может быть… что развоплощённая душа попадёт в какой-то астральный тупик, ловушку, слой между мирами — где ей никто не поможет и не укажет выхода? И… именно потому, что здесь этот человек не понравился каким-то владыкам, не смирился с чем-то как с неизбежным, стал искать чего-то особенного?