Битва в кальсонах

Тогда как, на самом деле, Америка ведь сбросила бомбу на Хиросиму вовсе не для того чтобы показать той «кто в доме хозяин», а как раз для того чтобы одержимые идеями архидемонов ярчайшие представители Японии перестали втягивать свою страну в проигранную уже войну с Китаем, и навсегда смирить их имперские амбиции. Выбив Японию из обоймы архидемонов. Чтобы те не смогли уже больше угрожать боевым потенциалом Японии ни Китаю, ни Корее, ни каким-либо другим своим соседям. Включая Россию, партнера Америки в те благодатные время. А были бы с тех пор сугубо мирными гражданами. Какими японцы, благодаря Америке, теперь и стали. Подорвав сбросом маломощной атомной бомбы на Хиросиму все дальнейшие планы архидемонов. Которые хотели вовлечь Японию и в другие, уже гораздо более глобальные войны на самоуничтожение. Которые удалось прекратить только отравив Сталина – руками его же медиков. Или вы думаете, почему тогда тело Сталина вынесли из мавзолея и объявили «Культ личности»? Именно из-за того, что он подливал масла в огонь всё той же войны «Севера и Юга», которая была перенесена теперь с территории Америки на территорию Кореи. Воюя друг с другом руками ничего не понимающих в том, чьи интересы они столь исступлённо защищают, корейцев. Разделив, в итоге, Корею, сразу же после смерти Сталина, на Северную и Южную. Символично, не правда ли?

То есть Америка тогда, по сути, оказала Японии услугу, нанеся упреждающий удар. Если понимать о том, что могло (и уже тогда готовилось архидемонами!) произойти с её гражданами дальнейшем. Ввязав Японию на сторону Южной Кореи. Как они ввязали тогда в эту войну на сторону Северной Кореи Китай и Россию. Что неизбежно произошло бы, не подставь Америка Японии своё братское плечо. То есть раз и навсегда положив – с бомбардировщика на Хиросиму – конец вечной вражды Японии со всем миром. Запретив той иметь ядерное оружие.

Глава6.Учитель

Заставив Ганешу в море после диалогов с Джимом и Лайзой невольно вспомнить то, что и делало его «героизм» таким литературным. До мозга костей. Ведь у Ганеши в молодости был свой учитель, обучивший его мало есть. А не только бедность. Воображения.

Работать учитель не любил. На то он и Учитель. Но ничем хроническим не болел и к тому же у него была первая положительная (в карман) группа крови, которая подходила почти ко всем. Причем – без спросу. Нагло вливаясь в самый неожиданный для них момент. В реанимации.

Однажды Геннадий, так звали будущего Учителя, тоже загремел в больницу. Не менее неожиданно, чем любой другой бес. Не желающий признавать, что ТЫ и, вдруг, чем-то заболел. Наивно думая, что можно есть и пить что попало, вести себя как самая разудалая свинья, повизгивая от восторга собой, не делая ни утренней гимнастики, ни ещё чего столь же вздорного и глупого, как правильное питание и распорядок дня, оставаясь при всём при этом абсолютно во всём здоровым! Последовательно создавая своим незатейливым образом жизни как раз обратное.

И от делавших ему переливание врачей Геннадий с удивлением узнал о том, что его кровь – страшный дефицит. Можно сказать, драгоценность! Молча догадавшись о том, что им для него её откровенно жалко. Столь никчемно он тогда выглядел. В их глазах. Поэтому и промолчал. Да и сил возмущаться тогда, если честно, совсем не было.

Которые настоятельно и порекомендовали ему, втыкая капельницы, начать её сдавать.

– Обратно?

– На благо родины!

– Если я выживу?

– За деньги, разумеется! – подчеркнул главврач.

Оживив его интерес. А через это и – его самого.

– Как только ты полностью выздоровеешь и окончательно окрепнешь, – улыбнулась медсестра, с усилием укладывая Геннадия рукой на подушку. – А для этого нужно накопить сил, соблюдая режим.

Придав ему столь мощный стимул поскорее выздороветь и включится уже в эту несложную, но затейливую из-за накладывающихся на него ограничений игру по зарабатыванию денег, что он только и ждал, изнывая в постели, пока его окончательно выпишут. И выпнут из больницы.

Пусть и – небольших, но ему стало хватать на житьё-бытьё в своей скромно обставленной комнате в коммуналке.

Ел Геннадий и без того мало и скромно. Можно сказать, перебивался. От случая к случаю. Так и не решив ещё, задумчиво глядя вослед уходящим от него годам, чем в этой жизни предстоит ему заняться. Если вообще пред-. Стоит. Да и то, в основном, по утрам. Нагоняя дурные мысли. Которые он периодически отгонял.

То есть – не всегда. Весь день размышляя над случившемся.

А начав сдавать кровь, стал стараться есть то, что советовали врачи. То есть – без излишеств. Копчёностей и прочих глупостей. И по распорядку дня. Чтобы кровь активно восстанавливалась. Если и употребляя иногда спиртное с друзьями и близкими приятелями, то лишь две-три стопки. Для очистки сосудов. Как и рекомендовали ему врачи. И – за несколько дней до сдачи крови. Однажды уже забраковав его кровь из-за присутствия в ней спирта. И не дав ему ни гроша!