Битва пророков

– Это я виновата, Миш, не говори Сане. Это моя недоработка. Сейчас почистим следы. Забыла совсем… дура! – почти плача сказала она.

– Какие следы?! Ты чего городишь? Зови Саню, виртуальная кукла!

– Я не виртуальная, – сухо и обиженно сказала Изволь. От плаксивости в голосе не осталось и следа. – Будет тебе Саня, истерик…

– Что? Что?? Я??? – заикаясь от неожиданности такого поведения электронного оператора, замямлил было Беловский, но появился Саня. Он без подготовки, не обращая внимания на склоненного в позе гневного вопросительного знака над приемником Беловского, накинулся на Изволь:

– Ты чего наделала! А? Ты, ты соображаешь – чего ты натворила?!

– Саша, я…

– Что я? Что я? Ты чуть не испортила ВСЕ! Ты чуть не уничтожила ВСЕ! Осталось девяносто семь часов, ты это понимаешь?! Мы уже никого не успеем подготовить! Уже никогда! Понимаешь?! У нас уже нет ресурсов на новый проект!

– Саша, – всхлипывала Изволь, – Саша, я все понимаю, я сама в ужасе, Саша, я сейчас, я уже заканчиваю, я уже почти развела и стерла. Все будет нормально!

– Ты хоть ощущаешь свою ответственность?!

– Да, Саш, ощущаю, понимаю. Я стараюсь. С Мишей все будет нормально. Я уже почти закончила!

– При чем тут Миша? Ты только про Мишу и думаешь! А нужно про всех, про всех думать! Про семнадцать миллиардов думать! Брось из головы своего Мишу! Говорил я, что вместо тебя нужен мужик, говорил, что нужен мужик! Э-эх!

– Еще один истерик… Поздно, Саня, мужика искать, осталось девяносто семь часов…

– Ты посмотри на нее, она еще и огрызается!

Изволь, напряженно что-то делая, бормотала под нос:

– Мужик ему нужен... Истерики все мужики… что один, что другой… Сейчас все будет, сейчас, не волнуйтесь, мужики…

Она замолчала, было слышно ее сосредоточенное сопение. Беловский подумал: так она и правда живая?

– Ну, вот, мужики мои, все готово, можете вытирать сопли…

Беловский, молчавший все это время, наконец осмелился спросить:

– Что у вас там случилось-то?

– Привет, Миха, – ответил Саня, – это не у нас случилось, это у тебя чуть не случилось.

– А что со мной могло случиться?

– Да многое могло. Мог оказаться в открытом океане в одних трусах, в лучшем случае.

– А в худшем?

– А в худшем ты мог вообще бесследно исчезнуть или погибнуть от внутриклеточной микроаритмии.

– Что это такое?

– Это когда все элементы твоего организма живут в разное время.

– Чего-чего?!

– Ну, не то чтобы совсем в разное время, но с почти нефиксируемым опережением или отставанием. Буквально на тысячные доли секунды. Происходит нарушение внутренних ритмов, и в организме чего-нибудь рвется. Чаще всего, что тоньше – сосуды…

– А если на миллионные доли секунды?

– На миллионных аритмиях вся жизнь и существует. Это нормальное состояние внутреннего времени любого предмета. Если бы не было временной разницы элементов всей природы, то мир бы остановился. Прекратилось бы движение элементарных частиц, произошел бы застой и прекращение всяческого движения. Все мировое вещество вернулось бы в первоначальное состояние.

– Это что за состояние?

– Это наиболее рациональное состояние. Наиболее компактное состояние мирового вещества. Помнишь, в нашем детстве продавали сладкую вату? Мы покупали ее большущими пакетами. Но на самом деле это был взбитый сахар. На самую большую порцию уходило меньше ложки сахара. Так и вещество во вселенной взбито временной аритмией. Частицы находятся чуть-чуть в разном времени и не могут соединиться в компактный брикет. Хотя стремятся все время к этому, но бесконечно не могут встретиться. Вот они и крутятся.

– Это как такты в двигателе?

– Точно, Миш, похоже на такты. Если бы во всех цилиндрах двигателя происходило зажигание ОДНОВРЕМЕННО, то двигатель бы заглох.

– А со мной-то что было?

– С тобой? Да вот, по вине этой стрелочницы, начали встречаться два твоих временных проекта.

– ???

– Тебе еще многое предстоит узнать. Пока скажу лишь, что у всех людей существует множество путей. Имеется в виду – временные пути. Один приводит человека в пропасть, другой в тупик, десятый в огонь и лишь один из миллионов вариантов правильный. В данном случае, по техническим причинам произошло наслоение одного временного пути на другой. Знаешь, как железнодорожные пути сходятся в один на стрелках?

– Ну, знаю…

– У тебя ведь было острое дежа вю?

– Да…

– Дежа вю, это не болезнь, Миха. Это наслоение путей, ошибки диспетчера, так сказать. Ты одновременно находился в двух проектах.

– А, понятно теперь… теперь кое-что выстраивается. Мои трупы – это другие проекты моей жизни?

– Да.

– И много их у меня?

– Трупов?

– Нет, проектов.

– Бесконечно много. Жизнь – это дерево, где каждый новый миг может развиться по-разному. Ты можешь проснуться и встать с левой ноги, а можешь с правой. Это уже разные ветви. Ты ежесекундно находишься как витязь на распутье. Ты миллионы раз мог погибнуть под колесами каждой, проезжающей мимо тебя машины. Сколько машин проехало мимо тебя – считал? У каждой из них могли отказать тормоза, лопнуть колесо. Но этого не случилось, так как у всех этих машин и у их водителей – миллионы своих проектов. Они по ряду причин тебя не сбили.