Битва при Коррине

– Вот то, что вы требовали, лорд Омниус. Я… я полагаю, что вы найдете полезным сохранить базу данных Эразма. Там есть многое, чему можно поучиться.

– Как смеет жалкий человек говорить мне, как и чему следует учиться, – громовым голосом провозгласил всемирный разум.

Гильбертус низко поклонился.

– Я не имел в виду ничего оскорбительного.

В зал вкатился огромных размеров сторожевой робот и протянул Гильбертусу толстую металлическую руку, чтобы взять сферу с памятью Эразма.

– Эразм велел мне самому вставить сферу, лично, собственными руками, чтобы избежать любых возможных ошибок.

– Люди делают ошибки, – возразил Омниус, – машины же никогда.

Тем не менее Омниус открыл порт, куда следовало уложить гель-сферу.

Гильбертус бросил прощальный взгляд на маленькую гель-сферу, в которой хранились все мысли, вся память Эразма, его наставника, его отца. Прежде чем Омниус сделал ему выговор за задержку, Гильбертус подошел к порту в стене и вложил туда шарик. Потом человек стал ждать, когда всемирный разум перекачает ее данные в свой громадный и упорядоченный мозг.

Устрашающих размеров сторожевой робот силой отвел Гильбертуса в сторону, подальше от стены, когда в открывшемся порте с мягким щелчком снова появилась использованная гель-сфера.

Всемирный разум заговорил задумчивым голосом, словно рассуждая сам с собой:

– Интересно. Эти данные весьма… тревожны. Они не согласуются с принципами рационального мышления. Я поступил правильно, что отвел им изолированное место в своей памяти.

Сторожевой робот извлек из гнезда гель-сферу с памятью. Гильбертус в ужасе наблюдал за действиями машины, хорошо представляя себе, что будет дальше. Вчера ему подробно все рассказал Эразм.

– Теперь, когда Эразм целиком хранится внутри меня, – объявил Омниус, – нет никакого смысла удваивать его существование. Ты можешь идти, Гильбертус Альбанс. Твоя работа с Омниусом завершена.

Робот сжал в своей стальной кисти сферу с памятью и раздавил ее. Осколки того, что было жизнью и памятью Эразма, со звонким стуком упали на металлический пол Центрального Шпиля.

Мыслящие машины никогда не спят.

Поговорка джихада

В забитом космическими кораблями пространстве на орбите вокруг Салузы Секундус продолжали скапливаться корабли с беженцами, отобранными в качестве носителей наследственности человечества. Сама планета получила название «спасательной планеты». Правда, ни одному из кораблей не разрешили приземлиться, они оставались на орбите для прохождения неизбежного карантина. Задержка с посадкой привела к невиданному скоплению судов, забивших все пути сообщения и коридоры, – кораблей были тысячи, а потом десятки тысяч – самых разнообразных конструкций с более чем сотни планет Лиги.

Тем временем Дьявольский Бич поразил уже двадцать восемь планет Лиги. Сообщалось о миллиардах умерших.

После возвращения с Икса Абулурду пришлось ждать на орбите вместе с людьми и нетерпеливой Тицией Ценва на борту, пока не истечет срок карантина. Каждый спасенный человек находился в строгой изоляции, попутно проводились тесты, брались анализы для выявления возможной скрыто текущей инфекции. Меры предосторожности соблюдались, несмотря на суматоху и неразбериху. Ни у одного из эвакуированных и ни у одного члена экипажа не было никаких признаков смертельного заболевания. Никто не заболел во время долгого пути к Салузе.

По пути домой Абулурд, не отступая от принятого решения, объявил удивленной до глубины души команде, что принял свое родовое имя Харконненов. Он рассказал людям свою версию биографии Ксавьера Харконнена и о событиях, сделавших его столь одиозной фигурой. Но то была такая древняя история, что многие засомневались в правдивости его слов. Большинству было вообще непонятно, зачем кварто копается в делах давно минувших дней.

Так как он был командиром штурмовика, никто из команды не осмелился открыто обсуждать такое решение, но лица их были достаточно красноречивы и без всяких слов. Напротив, Тиция Ценва, не связанная никакими формальностями, открыто дала понять, что считает молодого офицера человеком, утратившим всякий здравый смысл.

Наконец, когда срок карантина истек, Тиция с большой радостью покинула штурмовик и общество Абулурда и присоединилась к другим колдуньям, которые были заняты обработкой и приведением в порядок огромного каталога генетических данных. Корабли с временными библиотеками сырых данных спешно отправлялись для окончательной обработки на Россак. Абулурд не знал, что собираются колдуньи делать со всей этой селекционной информацией, но был просто счастлив, что избавился от этой едкой и эгоцентричной женщины.