Битва на Калке

Двухтысячный отряд тронулся вслед за Кара-чулмусом, как и вчера, частично выстроившись плотными рядами вокруг его телеги. Остальные воины разделилась на два отряда, — авангард, ускакавший вперед под руководством одного из подручных Буратая, и арьергард, вставший стеной на случай атаки с тыла на телегу Кара-чулмуса. Хотя, немного поразмыслив над этим, сам Кара-чулмус решил, что его особенно не зачем охранять, ведь он же по местным поверьям бессмертный дух и сам представляет опасность. Наверное, монголы сгрудились вокруг его телеги с противоположной целью, — чтобы в случае нападения врагов получить защиту от него.

Эта мысль понравилась Забубенному. Потешила его самолюбие. Не каждый день можно почувствовать себя талисманом целой армии. Вот только что делать, если нападение состоится, а талисман не заработает во время. Но об этом он старался не думать, вспомнив очередной совет из недочитанной книги «Как вырабатывать уверенность в себе и влиять на монголов, выступая публично».

А утренняя степь была прекрасна. Едва отряд покинул место ночевки, где нос Забубенного еще щекотали смешанные запахи конского пота, дыма костра и копченого мяса, как он ощутил совсем иные запахи. Мощной волной благоухали травы, вязкий аромат которых, смешанный из сотен запахов, висел над степью, словно тяжелое покрывало. Слабый ветерок не столько разгонял эти ароматы, сколько перемешивал, рождая все новые и новые сочетания, словно заправский парфюмер. В эти минуты романтически настроенному Забубенному показалось, что он просто механик на отдыхе, у которого впереди целый месяц увлекательных путешествий и новых впечатлений, а не полная опасности для жизни авантюра в чужом для него времени.

Так он и думал приблизительно часа три, рассматривая живописные окрестности, под мерный стук копыт монгольской конницы на марше. Телега Кара-чулмуса несколько сдерживала скорость марш-броска на Днепр, но это торможение компенсировалось постоянным броуновским движением мобильных разведгрупп вокруг основного местонахождения телеги. Небольшие отряды конников прочесывали степь на предмет случайной встречи с неизвестными и быстрого оповещения главных сил.

Их выслал вперед предусмотрительный Буратай, — все-таки степь была обитаема. Не считая летучих отрядов половцев, которые далеко не все, покинули эти места, несмотря на опасность, здесь могли объявиться также агрессивные венгры-мадьяры и даже черные болгары, обычно обитавшие по восточному побережью Азовского моря, как его называли современники великого механика. Хотя встреча с последними была менее вероятна, ибо отряд, ведомый Буратаем, уже достаточно далеко ушел от этих мест, приближаясь к мадьярам и русичам.

Монголы вообще, как давно заметил Забубенный, все время думали о главном, не отвлекаясь на пустяки. В данный момент их интересовали половцы, которых следовало наказать. В этом был весь смысл жизни монголов. Исправить совершившуюся несправедливость, на их взгляд. А деньги и захват чужих земель их не интересовали в принципе. Монголы воевали только по моральным причинам. Никогда не оставляли гарнизонов в покоренных городах. Никого насильно в свою веру не обращали, в отличие от крестоносцев. Брали только то, что необходимо для продолжения войны. Убивали своих врагов и тех, кто им помогал, — да. Но ведь и русские делали то же самое. И потому, где бы половцы ни находились, монголы шли только туда. Кочуют половцы в Южной Сибири, монголы идут туда, ушли в прикаспийские степи, монголы за ними, перебрались за Кавказ, — и здесь достанут.

Субурхан со своим верным стрелком Джэбек, и помощником Тобчи, на зависть альпинистам, на конях покоряют горные дороги. И даже скалистые кручи им ни почем. А потом с ходу несутся за половцами в степь и бьют их там. И ежу понятно, пока не перебьют всех до одного, — не отвяжутся. И у половцев только один выход, самим победить монголов. Ведь они тоже мобильны, их даже больше числом. И ведь били половцы монголов. И неоднократно. И пропаганда о непобедимости монголов не помогала. Но, не на этот раз. Сейчас половцам лень драться. Они предпочли уйти на Русь и просить защиты у родственников. И если бы не Забубенный, временно переменивший направление движения экспедиционного корпуса монголов, уже давно скакали бы те в сторону Заруба. Догонять обозы ханов половецких, намазавших лыжи в Киев. А пока скачут в другую сторону.

Получалось, что и монголы не всесильны. Терпели иногда поражения. Но, для них это были лишь нормальные эпизоды кочевой военной жизни. На войне, как на войне, как сказал кто-то из монгольских ханов.