Но возвратимся к матери Александра. Её письмо — куда более важный документ, ибо написано оно было в 1808 г. и, следовательно, выражает мнение своей эпохи, а точнее — взгляды самых ярых консерваторов, одним из лидеров которых она являлась. Даже далеко не сторонница революционных преобразований царствующая молодая царица Елизавета Алексеевна с возмущением писала о Марии Федоровне: «Императрица (
Итак, о письме. Что касается положения Европы, Мария Фёдоровна категорична: «Общее положение дел за границей представляет в высшей степени грустную и поражающую картину. Европа подчинена велениям кровожадного тирана… Несчастный молодой король (
Если бы мы не знали, кто пишет это письмо, можно было бы подумать, что это произведение какого-нибудь карбонария, готовящего революцию против безжалостного угнетателя. Но как это ни смешно, о народах, «стонущих под игом», пишет властительница миллионов крепостных рабов! Императрица страны, где только за время правления Александра I произошло около 280 значительных крестьянских волнений, подавляемых, в большинстве, силой оружия, где ничто не ограничивало произвола помещиков, владевших тысячами крепостных, где можно было прочитать в газете объявление типа: «Продаётся сука породистая с двумя щенками, девка Параска, умеющая шить, да говорящий попугай…»
Убежденная в непрочности власти Наполеона, Мария Фёдоровна повторяет в письме все штампы английских пасквилей: «Кумир шатается… война… необходима Бонапарту, чтобы отвлечь внимание французов в другую сторону»[13]. Ну а что касается лично императора французов, то под пером императрицы он просто разбойник с большой дороги. В отношении свидания с Наполеоном Мария Фёдоровна категорична — оно «чернит Вашу репутацию и кладёт на неё неизгладимое пятно, за которое когда-нибудь даже грядущие поколения будут упрекать Вас… Вы ошибаетесь, даже преступным образом (!): то, что Вы делаете, для того чтобы предотвратить бедствия, то самое щедрой рукой, обрушит их на наши головы… Александр, что будет с нашим государством, с Вашей семьёй? Вы отец и того и другой, выслушайте наши просьбы… ради Бога, Александр, уклонитесь от этого свидания…»[14]
В общем, весь этот бред даже не стоило бы и переписывать, если бы, во-первых, это не отражало настроения немалой части консервативной знати, а во-вторых, если бы нам не был известен ответ молодого царя, который явно обрисовывает его политику и видение общей ситуации в эти годы.
Для начала Александр категорически отбрасывает все почерпнутые в памфлетах сказки о Франции как о нестабильном, готовом в любую секунду рухнуть государстве, вертепе разбойников, похожем на пиратскую республику XVII века на Мадагаскаре, управляемую бандитом с большой дороги, вся сила которого заключается лишь в жестокости, коварстве и вероломстве. «На чём основываются предположения о столь близком падении столь могущественной империи, как Франция настоящего времени? — спрашивает молодой царь. — Разве забыли, что она оказала сопротивление всей ополчившейся против неё Европы в такое время, когда её самое раздирали всевозможные партии, междоусобная война в Вандее, когда вместо армии она имела лишь национальную гвардию, а во главе себя правительство слабое, колеблющееся… А в настоящее время оно управляется необыкновенным человеком, таланты, гений которого не могут быть оспариваемы… и при наличии армии закалённой, испытанной 15-ю годами походов; хотят, чтобы это-та империя рухнула вследствии того, что два французских корпуса (