Битва двух империй. 1805–1812

Нет сомнений, что если бы со стороны Александра пункты Тильзитского договора исполнялись в полном объёме, Россия и Франция никак не поссорились бы из-за расширения Российской империи вплоть до Дуная! Нужно обладать поистине извращённым сознанием, для того чтобы считать подобные соглашения доказательством враждебных замыслов Наполеона по отношению к России.

Да, император французов торговался с Александром, да, он не очень-то хотел отдавать на волю своего недавнего противника даже такого малозначимого союзника, как Турция… но он всё-таки это делал во имя высшей цели — русско-французского союза.

В этом смысле наиболее характерным является отношение Наполеона к полякам. Часто говорят, что французский император «обманул поляков». Самое интересное, что подобная фраза выходит из-под пера тех, кто считает, что великий корсиканец чуть ли не с рождения планировал войну с Россией.

В действительности перед Наполеоном был очень тяжёлый выбор: либо русско-французский союз, либо Польша. Ясно, что восстановление Речи Посполитой исключало всякую возможность союза с Россией, которой досталась огромная часть Польши. Потребовалась бы война до победного конца не только против Российской империи, но и против Австрии (Пруссия не в счёт, она и так была уже разгромлена). Но Наполеон был императором Франции и прежде всего заботился о своём государстве. Неоднократно он повторял, что не собирается проливать потоки крови своих подданных за восстановление чужого государства, пусть даже совершенно несправедливо и жестоко уничтоженного. Император постоянно любил подчёркивать тот факт, что он является прагматичным политиком. Так оно и было, но, видимо, не во всем. Об этом говорит создание герцогства Варшавского.

Иногда пишут, что Наполеон выторговал создание этого маленького эмбриона Польши, чтобы иметь плацдарм для нападения на Россию (!), что ему хотелось иметь союзника в грядущей войне с царём и т. д.

Однако Наполеон в этот момент и отдалённо не воображал, что вскоре ему придётся воевать с Российской империей. Ему нужен был союз, а не война. Ясно, что даже очень маленькая Польша должна была мешать этому союзу. Сам факт воссоздания даже самой крохотной части некогда большого государства должен был вызвать раздражение российских элит (и действительно вызвал). Зачем же это государство, с населением 2,6 млн жителей, с небольшой территорией, изолированное от своих потенциальных союзников и граничащее с российским колоссом?

Провокация?..

Наполеон не был сумасшедшим и не собирался раздражать страну, на содействие которой он рассчитывал в достижении главной цели своей внешней политики и, можно сказать, жизни.

Создание герцогства Варшавского никак не укладывалось в очевидную линию политики, которую император недвусмысленно начертал в своём письменном обращении к Александру 4 июля 1807 г.: «Географическое положение обеих стран (Франции и России) такое, что в нынешнем положении вещей оно очень благоприятно. Ведь даже в состоянии войны нашим государствам даже негде сразиться… Политика императора Наполеона (император говорит о себе в третьем лице) направлена к тому, чтобы зона его непосредственного влияния не распространялась дальше Эльбы. И эту политику он принял, потому что она единственная, которая может дать ему искреннюю и постоянную дружбу со стороны великой северной империи. Таким образом, край, который простирается от Немана до Эльбы, будет барьером, разделяющим оба государства и не дающим им обмениваться булавочными уколами, которые часто превращаются в пушечные выстрелы»[62].

Главным мотивом создания герцогства Варшавского было моральное обязательство Наполеона перед поляками. Польские солдаты и офицеры с беззаветной храбростью сражались в рядах армии молодого Бонапарта. Они проливали свою кровь в Италии, в Египте и на далеком Сан-Доминго. Едва Наполеон вступил на территорию Речи Посполитой, как в ряды его войск встало 30 тыс. поляков. И снова они сражались с беззаветной отвагой и умирали с криком: «Niech zyje cesarz![31]»

Как воин, который скрепил узы братства по оружию с польскими воинами, Наполеон не мог не вознаградить их хотя бы созданием крошечного и, казалось бы, никчёмного государства. Для политики императора оно было совершенно бесполезно и лишь создавало проблемы. Если бы Наполеон действительно был беспринципным циником и беззастенчивым политиканом, он просто забыл бы про поляков и про их подвиги и сделал бы вид, что ничего не было… Нет, Наполеон не обманул поляков, напротив, он дал им всё, что было реально сделать в сложившейся ситуации. «Наполеон — это единственный иностранный монарх, это единственный великий европеец, который сделал что-то хорошее для Польши, — написал знаменитый польский историк Шимон Ашкенази, — он не был всемогущим, но он сделал для Польши максимум того, что мог»[63].