Битва Деревьев

Эльхант лежал в песке у границы пустыни, приподнявшись на локтях. Перед ним раскинулись фруктовые сады. Здесь были и огороды за низкими изгородями, сараи, амбары… Он увидел человека в бедной одежде, голову которого вместо шапки украшала свернутая, напоминающая птичье гнездо светлая ткань. Мужчина вел на поводу низкорослую лошадку. Если бы хозяин сел на нее, подошвы плетеных сандалий волочились бы по земле. Лошадка тащила несколько тюков и пузатую плетеную корзину. Когда сол раскрыл калитку в изгороди, лошадка встала. Хозяин потянул — животное уперлось ногами в землю, всем своим видом являя непроходимое упрямство. Потом, когда они исчезли позади хижины, появилась женщина в длинном платье. Голову ее покрывал платок, завязанный так, что лица почти не было видно. Она прошла мимо с большим кувшином в руках и скрылась за деревьями. В ветвях весело щебетали птицы. Раздалось журчание воды. И тут же вдалеке громыхнуло — в высокое голубое небо над кронами поднялись клубы дыма.

За деревьями что-то звякнуло, вновь появилась женщина — она быстро шла, покачивая полными бедрами, поставив кувшин на голову и придерживая его рукой. Дождавшись, когда она исчезнет в хижине, Эльхант сел спиной к деревьям. Тор Гилонг посоветовал ждать ночи, но агач не хотел тянуть. Он скинул сапоги, закопал в песок и встал. Перед тем как Кучек ушел, волоча за собой летун, Септанта снял с машины два огнестрела и кожу, разрезал ее на тонкие ремни, сделал перевязь и повесил на плечо.

Пустыню он пересек быстро — бежал всю дорогу, несмотря на жару, на то, что ноги увязали в песке, на барханы, через которые то и дело приходилось перебираться. Непривычный к удушающей жаре Верхнего мира, он должен был устать… нет, агач чувствовал бодрость, прилив сил.

Сжимая меч в правой руке, а левую сунув под рубаху и положив на огнестрел, он низко пригнулся и побежал.

Увидев выложенный камнями фонтанчик грязно-желтой воды, Септанта нырнул в тень деревьев, свернул, огибая огород, перемахнул через изгородь и замер под стеной хижины — не той, где скрылись сначала мужчина с упрямой лошадкой, а после женщина с кувшином, но стоящей немного в стороне. Эта постройка была совсем приземистая и неказистая. В крыше, находившейся на высоте головы, зияли дыры. Эльхант присел у низкого окна, потом осторожно залез в него.

В комнате не было мебели, лишь деревянный ларь с отломанной крышкой. У стены валялось тряпье, под потолком вились мухи. Глиняный кривой пол, паутина по углам… Септанта на корточках пробрался вдоль стены, выглянул в кособокий проем, заменяющий двери. И чуть не ткнулся в плечо сидящего снаружи старика.

Сквозь кроны падали косые солнечные лучи, было тихо, лишь мухи жужжали позади. Согнув и переплетя ноги так, что ступни лежали на коленях, старик мерно покачивался взад-вперед, что-то еле слышно напевая. Сбоку, с расстояния всего в пол-локтя, Эльхант видел морщинистое лицо, прижмуренные на солнце глаза, приоткрытый беззубый рот… Агач медленно попятился, встал под стеной — сгорбившись, потому что низкий, в трещинах и буграх, потолок не позволял выпрямиться во весь рост, — огляделся и шагнул к ларю. Старик продолжал петь. Эльхант собрал с пола тряпье, отступил к окну и тем же путем выбрался из хижины. Под задней стеной он быстро переоделся, намотал на голову широкий и длинный кусок грязной ткани, кое-как стянул его, прижав к ушам и засунув конец между слоями. Опустившись на колени, разрыл мягкую землю, сложил свою одежду и засыпал. Выпрямился, присел, вновь выпрямился и повел плечами.

Теперь на нем были короткие, чуть ниже колен, шаровары, и халат с обширной прорехой на правом боку. Все это — грязное, дырявое. Халат перетягивал широкий матерчатый пояс, который Септанта завязал узлом на животе. Но не туго, а так, чтобы немного свисал. Самострелы на перевязи стали незаметны, а вот ножны с мечом оттопыривали ткань на боку. Агач повернулся кругом, потом снял халат и соорудил еще одну перевязь, которую повесил таким образом, чтобы оружие оказалось сзади. Обычно рукоять кэлгора торчала над левым плечом, но сейчас середина ножен пришлась между ягодицами, а рукоять прижалась к спине между лопатками. Вновь надев халат, Эльхант затянул пояс — рукоять вдавилась в кожу сильнее, — набрал пригоршню земли, похлопал себя по лбу, по щекам, вымазал остатками грудь.

Он перелез через изгородь и пошел в обход хижины, направляясь в сторону города за садами.

И вновь агач ощущал необычные шевеление в мышцах и суставах. От висящего на шее кошеля что-то распространялось по телу. Крошечные, но мощные колеса перекатывались под кожей, сцепленные зубьями шестерни вращали друг друга — это они двигали руки и ноги, превратившиеся в рычаги.