Бисцион. Лимитированное издание дилогии

Диана мечтательно гладила живот, воображая, какая жизнь сложится у этого ребенка, и зашла в комнатку, которую уже начали готовить к его появлению. Она окинула взглядом пространство: здесь стало чище и светлее. Всю старую мебель убрали, и места стало больше. Взгляд упал на полотно, загораживающее большую часть стены. На сером от грязи холсте была изображена женщина с миловидным лицом, она держала на руках ребенка, а рядом ангел даровал тому голубя. Диана залюбовалась картиной, изучая черты лица незнакомки и приходя к выводу, что эта картина была создана по библейскому сюжету. Она вызывала тепло и умиротворение. Почему раньше этой картины не было видно? Скорее всего, она была скрыта громоздкой мебелью.

Диана пальцем дотронулась до картины и смахнула пыль. Эту картину она предпочла бы оставить, но прежде ее надо привести в порядок и дать художнику замка задание ее отреставрировать.

Герцогиня стала стягивать полотно, уверенная в том, что сама сделает это аккуратнее слуг. Они ничего не смыслят в искусстве и могут его повредить. Как только она стянула полотно наполовину, перед Дианой предстала дверь. От неожиданности девушка замерла, пораженная своей находкой.

* * *

Доктор Москатти дрожащими руками провел по лицу, на котором большими каплями выступил пот. Он сидел какое-то время молча, даже не смотря на герцога. Перед глазами возникла картина, как он собственными руками душит новорожденного ребенка… Этот ребенок будущий наследник миланского престола. Как? Как можно убить дитя? А если он, доктор, не сделает этого, то будет повешен и его дети будут голодать без кормильца. А как же больные люди, которые останутся без его помощи? Но если он это сделает, то как будет смотреть в глаза Ее Светлости? Диана подобна ангелу, которого послали на землю. Герцог явно обезумел.

– Но как же такое сделать? – тихим голосом спросил он, наверно, больше даже себя. – Это же ваш наследник! Это ребенок!

– Будут еще, – спокойно ответил Стефано, – это надо сделать так, чтобы герцогиня ничего не заподозрила. Я бы мог просить вас вытянуть этого ребенка из ее чрева уже сейчас, но боюсь, Ее Светлость этого не переживет.

– Она не переживет смерть дитяти, которого родит, – доктор дрожал, его трясло с невероятной силой.

– Она успокоится, со временем забудет и родит другого.

– Я не понимаю… Зачем? Ребенка можно отдать…

– Ребенок должен умереть! – грубо произнес Стефано, и доктор Москатти поднял на него испуганный взгляд. – Это долгая история, просто слушайте меня, делайте, что я говорю, и герцогиня будет жива и счастлива. И вы тоже, – он понизил голос, делая акцент на следующих словах, – будете счастливы со своей семьей.

Доктор опустил голову и несколько раз кивнул, подписывая себе приговор. Гореть ему в аду! Но если суждено взять на себя этот грех, то такова его доля.

– Хорошо, Ваша Светлость, я сделаю так, как вы приказываете.

Стефано откинулся на спинку кресла:

– Диана не должна догадаться. Если я что-то заподозрю, то прикажу отрубить вам голову.

Герцог встал, отодвинув кресло, и доктор с поникшим видом сделал то же самое. Надо было осмотреть герцогиню и не дать ей повода для догадки. Вести себя как обычно. Вот только все изменилось, надо будет смотреть ей в глаза и врать. Пока он будет подниматься по лестнице, стоит привести себя в норму: откинуть мысли, оставить их на потом, когда наступят роды.

Доктор уже хотел выйти, как в дверь постучали и она тут же открылась. В кабинет ввалился взволнованный Карло, а следом забежала Марта, хватаясь за голову.

– Ваша Светлость, – она обернулась к доктору, – доктор Москатти, срочно наверх, Ее Светлости плохо!

Реакция Стефано была молниеносной. Он выбежал первым, за ним еле поспевал доктор Москатти. Пока они бегом поднимались по лестнице, переступая через ступеньки, в мыслях герцога нарисовалась жуткая картина – Диана вся в крови, лежащая на кровати и не подающая признаков жизни. Утопая в собственных переживаниях, он не понял, как очутился перед дверью и толкнул ее. Перед ним предстала картина: Диана согнулась возле кровати, сидя на полу, голова ее была опущена над деревянной бадьей. Герцогиню рвало, она опиралась руками о пол, а рядом сидела Агнесса, поддерживала Ее Светлость за плечи. Как только дверь распахнулась и в покои влетел герцог, а за ним врач, девушки подняли головы. В глазах Агнессы тут же прочиталось облегчение, а вот в глазах Дианы стоял туман и что-то еще. Стефано не понял, что именно, она была бледна как мел, и ее опять стошнило.

– Ваша Светлость, – кинулся к ней доктор Москатти, – как давно вам плохо?

Агнесса тут же встала, уступая дорогу доктору, а Стефано указал ей на дверь. Она поклонилась и молча выбежала. Марта прикрыла дверь с другой стороны, давая доктору осмотреть герцогиню.

– Это началось внезапно, – прошептала Диана, не поднимая головы и не встречаясь взглядом ни с доктором, ни с мужем, – не так давно.

– Это отравление, – испугался Стефано, пристально смотря на врача, – ее отравили?

Мысленно он уже казнил всех в замке, начиная с кухни.