Бисерная игла

На крыльце хозяина дома уже встречал закат. Персиковое море яркими волнами захлестывало дачный участок, низину, ведущую к озеру, и даже верхушки облезлых елок, стоящих на несменяемом дежурстве в авангарде выступающего леса. Мужчина запрокинул голову и смог поймать ускользающий свет в калейдоскоп стеклянных граней стакана, который сжал в руке. Алое пламя металось внутри прозрачной карусели, как шахтерская канарейка на немой глубине. Оно было свободно и могло вырваться из мнимого заключения в любой момент, и все же не желало или не было в силах это сделать.

Будучи огражденной от внешних возлияний надежной гидроксильной стеной, его собственная мысль, порой, приобретала самые причудливые формы. В этом клочке угасающего света он вспомнил себя на одном из первых по-настоящему ответственных заданий. Сияющая энергия, остановленная хрупким стеклом. Неукротимое совершенство на поводке иллюзий. Мужчина не заметил, как углубился в дебри коварной ностальгии. Каким он был тогда? Молодым. А еще? Действенным. «Это в твоем случае тоже самое, старик», – бросил он сам себе. А еще? Равным. Да. «Да-а». Последнее слово мыслитель даже протянул вслух, то ли смакуя послевкусие алкоголя, то ли стараясь отметить в памяти насыщенность момента акустической засечкой. Жизнь, казалось, как сосновая смола, медленно застывала вокруг бревенчатого крыльца.

Широкая волосатая рука оставила отпечаток на запотевшей бутылке и вскоре стакан опять был полон. Прохладный спирт внутри человека превращался в растущее объемное тепло. Оно проливалось из-под груди, в конечности, плотной маской ложилось на веки, убаюкивало и размягчало. Растянувшееся над головой лиловое полотно синело, темнело в ожидании первых звезд, а в низину, тем временем, незаметно прокрался туман. Нутро толстого граненого стекла снова печально пустовало.

Мужчина продолжал статично сидеть в глубоком кресле, растворяя взгляд в сумерках. Линии сухого скуластого лица ускользали в темноту. Со стороны могло показаться, что кто-то, шутки ради, усадил на террасе строгую восковую фигуру. Мимика превратилась в указатель «вниз», а поза олицетворяла стальной прут, протянутый в бесконечность.

Однако под внешним спокойствием скрывалась дрожащая напряженность, которую так удачно глушил алкоголь. Так мужчина обычно вспоминал своего первого реального противника. Возможно и единственного. Человека («Человека ли?», – каждый раз спрашивал мужчина сам себя), которого, с легкой руки СМИ, стали называть «пророком новой жестокости». Во время, когда, казалось бы, уже не просто немодно и неэффективно, но, главное, неприбыльно заниматься радикальными воздействиями на мировую общественность, он взорвал гранитное философское надгробие и поднял из-под тяжелой земли веков нишу, которую самолично занял.

Тем не менее, настоящие причины ее появления спрятались в суматохе дней. Жадные до хайпа и новостных поводов журналисты везде были одинаковы: где одни втирали абсолютную чушь с абсолютной истерикой, другие транслировали в точности тоже самое спокойным и размеренным тоном, чтобы люди, обремененные властью и деньгами потом смогли вместе обсосать косточки информационных подачек. В итоге оставшаяся где-то посередине истина оказалась незаметной даже самому пытливому уму. Собой ее затмила затерянная Атлантида первозданного безумия, которая на руках безликих гигантов восстала из океана густой крови.

–

Этот образ неслучайно пришел к мужчине в голову. Именно так мир узнал о своем новом Архимеде. Как и многие остальные вещи, первое представление было организованно просто и эффектно, а наблюдали за ним сразу несколько глав ведущих информационных агентств планеты. Не по своей воле, конечно, зато им оказали превосходные условия. В гигантском ангаре, на территории одной из стран Восточной Европы, они сидели, связанные, на балконе – словно в театральной ложе, – а перед их взором в свете бесстрастных прожекторов корчились в наркотическом угаре, пировали ужасные существа, ползающие на четвереньках. По словам очевидцев, сперва им показалось, что они находились в чьем-то дурном сне на маскараде кошмаров. Тем не менее, каждый понял: происходило кормление. Это уже потом стало ясно, что вид существ называется Homo sapiens sapiens, что конечности их были частично ампутированы для должного эффекта, что разящий запах был образован толстым слоем из конского и свиного навоза, который к концу действия перемешался с экскрементами людей.

Вскоре выяснялись и другие подробности: главным блюдом на дьявольском ужине стала юная девочка, к трупу которой каждый из возящихся внизу пытался пробраться сквозь вонючую гротескную толпу. «Голодающим» втолковали, что, причастившись молодой плоти «божественного ангела», они смогут вернуться в рай, который когда-то утратили. К счастью, путы медиамагнатов были ненадежны, смартфоны заряжены, и очень скоро интернет, а после и более официальные новостные «топы», разрывались от нездоровой ажитации. Девочку, конечно, жалко, но такой инфоповод нельзя упускать.