Бирюк

   – Знаешь что? Пойдем спать, Сашк. Ничего мы сейчас не решим и не сделаем.

   – Насчет сделаем – это тебе лучше знать. А я для себя все решила.

   Решила она.

   В кровати Сашка прижалась к моему боку и устроила голову на плече. Я аж зажмурился в темноте, впитывая всей своей толстой шкурой этот кайф от ее близости. Просто лежать с ней рядом. Ладонь узкая на моей груди. Дышит тихонько. Тепло. Как давно мне не было вот так тепло? Если бы ещё не *баный осиный рой думок в черепушке.

   Главное ведь – не начать дергаться. Ясно как белый день, что этот капитан Корнилов приходил не просто мило поболтать со мной. Сто пудов у него ужe есть четкое представление, как все было на самом деле с этим жирным боровом, мэром, и оно наверняка весьма близко к реальным событиям. В ФСБ лохов всяких не держат. Вот только пришел он один и трепался что-то сильно много, практически все передо мной выложил. Так они обычно не работают. На что расчет? Что я заочкую, побегу к Боеву с Камневым докладывать,что жопы у нас в огне? Ага,типа я наивный чукотский юноша и не понимаю, что он где-то рядом теперь пасется, ожидая моей реакции. Бежать – не побегу. Но вот звякнуть Боеву нужно. Именно сейчас, паузу выдержав. Не сразу,типа в паниқе. Логично же, что я позвоню другу и коллеге с уточнением «чё за на хер» , а вот если совсем смолчу – не логично.

   Нащупал на тумбочке возле кровати телефон, придержал попытавшуюся поднять голову Сашку.

   – Шаповалов, ночь на дворе, – хрипло проворчал Боев. Спит, значит, Корнилов не добрался до него пока.

   – Я в курсе. Но ко мне тут гость странный наведался. Капитан Корнилов из ФСБ, - тона я старался придерживаться почти равнодушного.

   – Корнилов? Фамилия генеральская прям, – фыркнул Андрей, но я уже уловил, что он весь напрягся. – Чё хотел?

   – Да про какого-то Вознесенского Дмитрия Алексеевича спрашивал.

   – Кого? - выдержав четкую паузу, нарочито лениво спросил он. - Чё-то не припоминаю. Клиент у нас такой разве был?

   – Нет вроде. - Я и зевок выдавил. Если и слушает нас «большой брат», то пусть хавает.

   – Ну и чего тогда ночью трезвонишь? - якобы недовольно прорычал Боев. – Нельзя, что ли, было завтра на работе…

   – Да спи уже.

   Все, в известность я его поставил, остальное только в приватной беседе без возможных ушей.

   И про пробросы корниловские насчет Катьки и у*бка жирного я тоже нарочно умолчал. Ведь только долбо*бский брат станет даже намекать нынешнему мужику сестры на ее прошлого, чего бы там ни было. Так что все нормально, укладывается в схему. Даже если Корнилов точно знает, что бесследное исчезновение Вознесенского – наших рук дело,то спалить нас по этому разговору не выйдет. А Андрюха теперь будет готов. Катьку прикроет, а я, если все херовей некуда пойдет, - его. Не будет моя сестра одна с дитем корячиться. И Роксана со своими тоже. Я сестренке задолжал,так что если что – все на себя. Не было никаких Боевых и Камневых.

   Вот же сука фээсбэшная, ну как нанюхал?

   И как же жестко ему удалось цепануть меня. До сих пор же при мысли, что Катюху мою этот… А я жил и знать ни о чем не знал. А потом ещё и сам языком своим трепливым подставил.

   А может, у говнюка и было целью спровоцировать меня? На кой ему это? Не услышь я тихие Сашкины шаги… хер знает, не сцепился ли бы я с этим Корниловым насмерть. Этого ему было нужно? Охерительный повод сразу заломать меня и закрыть за нападение на рабoтника органов при исполнении. А уж как у нас умеют прессовать, когда ты попал в их цепкие ручонки, ни для кого не секрет.

   – Смотрю, спать ты не хочешь, – заерзала Сашка у моего бока,и eе рука с груди заскользила к моему животу. - Надо что-то с этим делать.

   – Сашка… – попытался предупредить я, но поздно.

   Одно ее ласкающее движение – и все. В черепушке сквозняком вымело думки-переживалки начисто. Она только пальцами тонкими до пупка добралась , а мой член уже задергался, наливаясь и распрямляясь. Так и норовя сходу головкой ей в ладошку занырнуть. Сгреб я ее волосы, заставляя поднять лицо к себе,и прямо в губы выстонал свoй кайф от первого ее касания, одновременно сдергивая второй рукой трусы и освобождая ей дорогу. Она нежными подушечками пальцев головку обвела – меня как в поясницу током шарахнуло, прогибая. Скользнула по стволу, впервые ведь исследуя меня сама , а у меня уши вспыхнули, и в них зазвенело, подчеркивая внезапную сладкую пустоту и свободу внутри. Уверенно, по-хозяйски, обхватила яйца, взвешивая в ладони и застонав мне в рот,и я едва на месте себя лежать заставил. Готов, готов для нее сразу. И не просто готов. Хочу так, что хоть цепями меня вяжи. В нее хочу. Ни терпения, ничего постепенного у меня с этой женщиной. Включаюсь весь, сразу и на предельной, бля, мощности. Сашка меня не поджигает, нет. Что горит,то и потушить можно. Она меня взрывает к херам. И тут уж никаких тормозов и обратной реакции природой не предусмотрено. Необратимо, сука.

   – Χочу… – хныкнула она, разрывая поцелуй,и столкнула вниз одеяло. Приподнялась надо мной на руках , а я шарахнул по кнопке ночника на тумбе. Я тоже хочу. Умираю, как хочу все видеть.