Библиотекарь рун. Том 4

Сельхозспециалистам закупленный инвентарь, скот, семена — тоже не учитывались в личные вещи. Это ж основные фонды паевого предприятия, да и перевезено уже многое в Новгород. Вопросы пайщиков о деталях переезда были мною благородно переброшены на многострадального Вирена. Но это попозже, а сейчас предстояло отдельно разобраться с моими «лежачими камнями» — старостами.

Местных набольших людей в деревнях я зазвал в свой кабинет. Старосты не разминулись с пайщиками и, проходя мимо друг друга, успели обменяться взаимно неприязненными взглядами. М-да, разделяй и властвуй прямо. Но это все феодализм вокруг и кулацкие замашки некоторых!

То, что зовут их на обсуждение возможного наделения землей — старосты от Руднира уже знали. Видимо, теперь боялись, что я самое лучшее уже раздал своим любимцам-кооператорам. Ну, в каком-то смысле, да.

И я довел до старост предназначавшиеся им счастливые новости. Вы теперь, дорогие мои, почетные землевладельцы. И по нечетным — тоже. Ну, или совсем скоро станете таковыми!

— Ваша милость, — вступил первым спикер Равос (на правах «поставщика магов», в лице своего племянника Эвана — староста Папоротников был посмелее прочих), — то есть, это ж как получается? Вы нам землю подарите? Всем, всю?

Я объяснил, что арендованные сейчас пашни и луга — перейдут к ним полностью. Тотваал — принадлежит белкам и тем, кто там еще бегает. Земли вокруг замка — будут запретными для всех, ибо — страшная магия, «снег башка упадет» и «козленочком станешь». А вот свободные поля, луга и мелкие рощицы — я могу и приписать новым хозяевам. Но! Если только они договорятся с погорельцами из Ракушек и Берлог о взаимной компенсации. Заодно и свои расходы на восстановление утраченного переложу на местных куркулей.

Пострадавшим от войны также перейдет освобождаемое жилье от пайщиков моих, которые будут переселяться в мои новые владения. Где такое счастье? На северных островах! (Форпост-то в северной части архипелага расположен, только погоды там стоят потеплее, чем у настоящих северян.) Точнее уточнять с географией я не стал, и вообще, построже зыркнул на любопытных.

— Или вам всем мало того, что я для вас предлагаю?! — полюбопытствовал я.

Меня заверили в бесконечной признательности своему благодетелю, но, скромно шаркая ножками, уточнили, как я их защищать планирую, если буду жить и там, и тут. Я порадовал беззащитных, но потенциально богатых почти собственников, что ближайшее время, так и быть, позащищаю их, по инерции. А вот дальше, «лапушка, сама-сама-сама».

Можно и отряды наемников небольшие привлечь в перспективе, да и самоорганизоваться для самообороны на первых порах не помешает. На меня посмотрело пять пар грустных глаз. А как вы думали, я налоги-то собранные с вас — «отрабатывал» сполна! Но пообещал, что вопрос с лесными обитателями останется на мне, главное, в Тотваал далеко никому не забредать.

Еще вот, все взносы в военные бюджеты маркграфства на ближайший год мною внесены лично и с запасом. А через годик-другой — извольте-с на общих основаниях. Вы не единственные (хотя и самые многочисленные) владельцы земель в Марок будете. А те, кто давно наделы свои выкупил — вносят уже от себя денежки на оборону.

Зато раздам часть арсенала своего! Если не продадите на сторону — будет чем защититься от кого попроще. А лучше всего — сорганизоваться сразу всем вместе, пять деревень — сила немаленькая! Уж десятка три батраков или младших родственников — хозяева всегда найдут. Найдут же? А мои сержанты их уже сейчас потренировать смогут.

В общем, старосты мои за время нашего разговора меняли свое настроение с восторженного на уныние и тоску, а потом и на смутную надежду — туда-сюда по нескольку раз. Ничего, баланс итоговый в их пользу получился, поводов для харакири не наблюдается. Например, крестьяне прифронтовых баронств уже воют — и имущество у кого уже сгорело, и далеко не все бароны на себя основные тяготы войны принимают — налоги растут, из домов выгоняют, для размещения войсковых отрядов. Все в сравнении познается, господа хорошие!

Да и мои (с разведчиком Бретом) источники информации из азалийского Уртира уже начали сообщать о проявлениях военного положения в королевских землях. Активизировались полудобровольные методы набора рекрутов в городских кабаках.

В смысле, протрезвел поутру свободный человек после доброй пьянки, а вокруг него казарма и скалящийся многообещающе шкаф-сержант — подписанный контракт на службу воинскую демонстрирует. Мол, здорово-то как, что такие сознательные подданные у Его Величества имеются, что даже в бессознательном состоянии правильные решения принимают! Азалия-Родина, мать твоя, и Его Величество, твое все остальное — не забудут!

Также шло повсеместное увеличение обязательных норм выработки на мануфактурах и в шахтах, что вызывало нарастающий ропот рабочих и мастеровых. Из окрестных деревень тоже народ жаловался и на забривание в рекруты, и на новые сборы на военные нужды.