Библиотека

Ощущение толчка, заставившего задрожать пол, стены и потолок, дополнилось звучным шлепком – будто с размаху ударили огромной лопатой по влажной глине.

Вопль повторился, и теперь он стал просто душераздирающим. Чудовище что-то орало на неведомом языке, и главной эмоцией в этом крике было предельное отчаяние. Даже, правильнее сказать, запредельное.

Я перевернулся на спину, приподнял голову и согнул ноги в коленях. Так было легче ползти – отталкиваясь и продвигаясь спиной вперед. Я чувствовал, что левая рука у меня оставалась сухой. "Значит, и спички тоже целы", – промелькнуло в голове.

И – следующая мысль. Нелепая, абсурдная, но очень сильная и прямо-таки – неодолимая. "Нужно посмотреть, что с НИМ случилось".

Зачем? Я не мог найти подходящего объяснения, но знал, что если я этого не сделаю, то, наверное, просто взорвусь.

Правой руке повезло меньше; она вся была в липкой грязи, и я вытер ее о волосы. Затем зажег спичку и протянул руку назад, к отверстию.

Однако теперь оно уже не было прежним, круглым отверстием. Оно двигалось и чавкало, как жадная пасть, пережевывая вышедшего из стены монстра. Пережевывало и впитывало его в себя. От этого края отверстия раздулись, как жирные губы обжоры, поглощающего какое-то невероятно вкусное блюдо.

Монстр кряхтел и издавал звуки, исполненные нечеловеческого страдания. Впрочем, в нем самом не было ничего человеческого, и эти муки, доставшиеся на его долю, вполне соответствовали его происхождению.

Пасть заглатывала его – медленно, но неотвратимо. Я видел, как ноги монстра оторвались от пола. Они судорожно били по воздуху, а крики тем временем становились все тише и тише. Одно только смачное жевание.

Через две секунды – за это время мое сердце отсчитало восемь прерывистых ударов – правая нога существа исчезла, а левая свисала со свода лаза бесформенным обрубком, как густой соус – с верхней губы.

Помню, я заплакал. Я просто зарыдал. Отбросил спичку и, высоко поднимая левую руку с зажатым коробком, пополз дальше. Прочь. Вглубь. Я думал, что спасен, но я еще не знал, что ждет меня впереди…".

* * *

– И все в таком духе, – небрежно сказала Юля, закрывая Аленин дневник.

– Ну, а дальше-то что? – спросил Пашка. – Он выбрался?

Юля улыбнулась.

– Конечно, выбрался. Иначе откуда бы это стало известно?

Пашка замолчал. Он молчал долго, потирая правый висок.

– Ты хочешь сказать, что это пастух ТАК рассказал о том, что с ним случилось?

– Нет. Наверное, кое-что тут преувеличено… Алена записывала со слов бабушки…

– Послушай, а может, она все это выдумала?

– Кто? Алена или бабушка? – Юле стало обидно. "Мужчины, они все такие. Им надо все потрогать своими руками, чтобы убедиться".

– Может, Алена, – рассудительно сказал Пашка. – Может, бабушка. А может, обе сразу. Фактор близкого родства тоже надо учитывать. Наверняка у них это семейное.

Юля начала горячиться.

– Мне кажется, ты не веришь…

– Веришь – не веришь, это сейчас не имеет значения. Допустим, что все это – правда. Пусть так. Но я не вижу никакой связи с исчезновением.

Юля недовольно цыкнула и покачала головой.

– Дальше Алена описывает, что этот несчастный, блуждая по различным лазам и норам, попал в самый настоящий подземный город. Он видел там странные строения, жертвенные алтари, наполовину рассыпавшиеся от времени скелеты и – каких-то людей в черных длинных одеждах.

– Хм! – Пашка задумчиво покачал головой. – Не понимаю. Я все равно не улавливаю никакой связи.

– Ах, вот оно что! – теперь Юля начала сердиться по-настоящему.

Она знала, что делать этого нельзя: по крайней мере, когда она начинала сердиться по-настоящему, ничего хорошего из этого не получалось. Знала и все-таки…

– Дай мне сигарету! – потребовала она.

Пашка вытащил из пачки две сигареты, вставил их в рот, прикурил, а потом одну отдал Юле.

Девушка глубоко затянулась, пытаясь унять раздражение.

– А по-моему, – начала она, – тут все яснее ясного. Подземный город существует, причем существует давно. Но кто-то – скорее всего, его загадочные обитатели – очень не хочет, чтобы о нем стало известно. Поэтому все, кто хоть раз прикоснулся к этой тайне, пропадают. Все! Начиная от геологических экспедиций незадачливого купца и заканчивая Аленой.

Пашка вытащил сигарету изо рта и отставил руку далеко в сторону. Другой рукой он нежно погладил Юлю по плечу.

– Солнышко! Ты только не сердись. Все хорошо. Я же не пытаюсь поставить под сомнение твои слова. Я просто хочу найти логику во всем происходящем. А логика такова: если мы предположим, что Алену похитили именно из-за этого, значит, и остальные пропавшие девушки что-то знали про этот город?

Юля чувствовала, что он прав. Но от этого она не успокоилась. Напротив, рассердилась еще сильнее.

– Да. Видимо, знали. Может, они сами не подозревали о том, что знают? – это звучало глупо, и теперь она не могла понять, на кого злится больше: на себя или на Пашку?

Но он повел себя правильно: Пашка не сказал ни слова, а только молча улыбнулся. Немного виновато, но все же – скептически.

Юля сделала три быстрые затяжки. Затем собралась с духом.