Хорошенькая перламутровая кнопка звонка, которую нажимала Джил, заставляла бряцать колокольчики где-то в глубине дома, но никто так и не вышел.
Заглянув в окно слева от двери, она увидела деревянное кресло с коричнево-оранжевыми подушками и серый экран телевизора. В углу красовалась яркая желтая надпись «беззвучный режим».
Обойдя дом, дети нашли незапертую кухонную дверь.
Свет погас, когда Джил снимала с противня отварную солонину.
— Это значит, больше не будет горячей еды, — сказал она брату. — Она электрическая. Плита.
— Скоро включат, — заверил ее Джим.
Но никто ничего не включил.
В обесточенном доме, посреди темной спальни, Джил разделась и сложила одежду, которой даже не видела, на кресло. Сложила так аккуратно, как это только возможно в кромешной тьме. Потом забралась под одеяло.
Через минуту, теплый и голый, в кровать лег Джим.
— Знаешь, Джелли, — сказал он, притягивая ее к себе, — похоже, мы единственные живые люди на всем белом свете[12].