Безжизненно стучат не любящих два сердца

Присев на пуфик возле клавесина, стала аккомпанировать. Руки ловко передвигались с одного ряда клавиатуры на другой, пальцы скользили по клавишам легко и непринужденно. Отдавшись во власть музыки, вскоре поняла, что мой внутренний мир наполнился гармонией и спокойствием. В какое-то мгновение осознала. Необходимо насытить двух «спрутов», попавшихся в женские сети. Разжечь в них огонь интереса к моей персоне. Пора показать, на что способны девушки с Земли. Тем более, что сегодня принесли необходимые театральные реквизиты.

Проиграв последний аккорд, оторвав пальчики от клавиш, встала. Походкой от бедра проследовала на середину сцены. Хлопнув в ладоши, привлекая к себе внимание посетителей, лукаво улыбнулась. Окинув загадочным взглядом зал, с нотками таинственности произнесла:

— Дорогие гости! Предлагаю сделать небольшой перерыв. Пока мы будем подготавливать сцену для следующего номера, вы, наконец, обратите взор на тарелки и отведаете заказанные вами блюда. Боюсь, что скоро наш повар запретит мне петь. Он у нас страшный ревнивец. Я имею в виду к своим кулинарным шедеврам.

Некоторое время постояла, слушая дружный смех и восхищенные аплодисменты. И, не снимая с лица маски загадочности, развернувшись, плавной походкой направилась к лестнице.

Поднимаясь по ступеням, чувствовала, как спину обжигают возбужденные взгляды. Понимаю мужской настрой. Вид полностью обнаженной женской спины им еще не доводилось видеть в свободном доступе обозрения, вне стен спален.

Скрывшись за тяжелой портьерой, встретилась взглядом с Растианом.

— Софи, какую песню будешь петь?

— Шахерезада, — улыбнулась я во всю ширину губ и, игриво хихикнув, сбежав по дощечкам лестницы, остановилась, продолжив разговор: — Говори ребятам, чтобы выносили инструменты на сцену и переодевались к номеру.

— Ты уверена? Репетировали раз пять от силы. Одон еще тарелки путает. Вместо того, чтобы бить по крэш тарелке, лупит по сплэш.

— Зато педалью с колотушкой хорошо работает. Будет бас-барабаном ритм создавать. Мне этого хватит. Все равно никто не понимает звучания барабанной установки. Растиан, время идет. Я к девушкам заскочу и переодеваться. Да… скажи Марху, что на него сегодня вся надежда. Чем усердней будет передвигать веревки с софитами, тем неповторимым будет наше выступление.

Приоткрыв дверь гримерки, пробежала озорным взглядом по девушкам.

— Красавицы мои. Готовьтесь к выступлению. Костюмы к номеру «Тысяча и одна ночь». Услышав через минуту счастливый девичий визг, прикрыла дверь и понеслась в гримерную.

Четыре мои помощницы будут одеты в костюмы, сшитые из тончайших шелков ярких расцветок лазурного, желтого, оранжевого и голубого. Несколько юбок по типу цыганских должны спрятать стройные ножки. Вместо корсетов заказала топы из струящейся атласной ткани. Поверх обтягивающих маек — разлетайка «лягушка» из прозрачного шифона. Получился идеальный фасон с воздушными летящими крылышками по плечам и двойное переплетение талии «лапками» кофточки. Весь наряд соответствует стандартам этого мира. Он полностью закрывает так привлекательные женские части тела.

На стопах прелестниц надеты мягкие чешки такого же цвета, как и ленты, вплетенные в длинные косы бэк-вокалисток и по совместительству танцовщиц и скрипачек.

Мой костюм сшит из шелка кораллового цвета. Вначале надела короткую рубашку из тонкой материи, сверху топа надела кафтан и жакет, расшитый бусинами, спускающимися нитями до самых шаровар. Стеклянные горошины, собранные на нити, создают эффект прикрытия обнаженного тела. Подхватив шаровары, осторожно просунула ноги в широкого кроя штанишки, сшитые из двух слоев материи, плотного и легкого шелка. Поправив пояс на бедрах, расправила складки сборки ткани на щиколотке. Вытащив шпильки из волос, потрясла черной копной, пустила по плечам локоны, остальные пряди перекинула за спину. Покрутившись перед зеркалом, плавно задвигала талией. Полюбовалась, как извиваются нанизанные на нити бусы, показывая на доли секунды ямку от пупка. Жаль, серебряные украшения пока не готовы. Выдохнув скопившееся напряжение, закрыла глаза на доли секунды. Услышав призывные удары барабанных палочек по тарелкам, подхватив бубен, поспешила на выход.

Ступив на лестницу, подсвечиваемую магическими свечами, начала песню со слов:

«Шах, шах, падишах. Твой дворец прекрасен

Зеркала отражают мрамор, а на сердце рана…»

Ударяя по бубну в такт мелодии, стала медленно спускаться по ступенькам, продолжая петь:

«Я не Шахерезада, сказок не будет, не надо слов

Нет на свете дороже клада, чем любовь…»

Как и ожидала, я произвела фурор. Да и немудрено, выложилась по полной. Петь и танцевать — то еще удовольствие. Тяжело дыша, кланялась, благодарила посетителей таверны за их овации и отшатнулась в омерзении от Дирвана, подбежавшего к сцене. Встав передо мной на колени, смотря обжигающим взглядом, с восхищением в голосе, чуть не крича, умолял:

— Великолепная дива Софи! Разрешите поцеловать пальчики ваших босых ног!