Безжалостный принц (ЛП)

— Что... о чем, черт возьми, ты говоришь? Означает ли это, что ты собираешься попытаться извлечь максимум пользы из этого беспорядка?

— Конечно, — говорю я. — Что еще я могу сделать?

На самом деле, это цитата из «Искусства войны». Вот еще одна, которая мне нравится:

«Пусть твои планы будут темными и непроницаемыми, как ночь, а когда ты двинешься, обрушься, как молния»

8

. Каллум

После этой первой грубости Аида успокаивается и начинает вести себя прилично. Или, по крайней мере, она делает все, что в ее силах. Она натягивает улыбку и с разумной вежливостью болтает с потоком гостей, которые подходят, чтобы поздравить нас.

Чертовски неловко объяснять друзьям и семье, что я собираюсь жениться на девушке, о которой они даже не слышали, не говоря уже о том, чтобы встречаться. Снова и снова я говорю им: — Мы держали все в секрете. Это было романтично — держать это между нами двумя. Но теперь мы больше не можем ждать, мы хотим пожениться.

Я вижу, что многие люди бросают взгляд на живот Аиды, чтобы понять, есть ли какая-то особая причина, по которой мы так спешим.

Аида кладет конец этим слухам, выпив бокал шампанского до дна.

Когда она тянется за другим бокалом, я выхватываю его у нее из рук и вместо этого выпиваю сам.

— С тебя хватит, — говорю я ей.

— Я решаю, когда с меня хватит, — упрямо говорит она. — Чтобы напиться, мне нужно нечто большее, чем прославленный имбирный эль.

Но я вижу, что она уже менее устойчива на своих высоких каблуках, а ведь она и так не слишком устойчива.

Я рад, что она надела платье, хотя то, которое она выбрала, выглядит дешевым и слишком ярким. Что не так с этими людьми? Разве у них нет денег, чтобы купить приличную одежду? Ее братья выглядят как законченные головорезы. Один одет в гребаную футболку и джинсы, другой одет как Джеймс Дин. Данте крадется по комнате, как будто ожидает, что в любую минуту взорвется бомба, а Неро болтает с барменшей, словно собирается отвести ее наверх. Может, он так и сделает, это захудалое дерьмо. Я почти уверен, что он трахнул Нору Олбрайт в моем доме.

По крайней мере, Энцо Галло одет должным образом для этого случая и воспитан должным образом. Похоже, он знает здесь почти столько же людей, сколько и я. Не светских львиц с новыми деньгами, а все, кто глубоко связан со старым Чикаго. Я вижу, как они с уважением пожимают ему руку. Может быть, мой отец не совсем ошибался насчет преимуществ этого союза.

Мои родители подходят проведать нас, а рядом с ними Мэдлин Брек. Мэдлин почти семьдесят лет, чернокожая, с коротко подстриженными седыми волосами, в простом костюме и практичных ботинках. У нее спокойное и умное лицо. Если бы вы были глупы, вы могли бы подумать, что она дружелюбная бабушка. На самом деле она одна из самых влиятельных людей в Чикаго.

Как президент Совета уполномоченного округа Кук, она контролирует финансовые потоки крупных проектов, финансируемых государством, от парков до инфраструктуры. Она также обладает железной хваткой в отношении либеральных демократов Чикаго. Даже не подавая виду, что она сует свой палец в пирог, она умудряется назначить того, кого хочет, на ключевые должности, такие как городской казначей или прокурор штата.

Она проницательна и утончена, и совсем не та, кого я хотел бы видеть, выступающей против меня. Так что меня почти тошнит при мысли о том, что Аида скажет что-то неприятное в ее присутствии.

Когда она приближается, я шиплю Аиде: — Веди себя прилично. Это Мэдлин...

— Я знаю, кто она, — перебивает она, закатывая глаза.

— Мэдлин, — говорит мой отец, — ты знаешь нашего сына Каллума. Через несколько недель он будет баллотироваться на место Олдермена в 43-м округе.

— Отлично, — говорит Мэдлин. — Самое время, чтобы у нас там был кто-то с перспективой.

— На какую перспективу вы надеетесь? — спрашиваю я ее. — Может быть на того, кто сможет сохранить Линкольн парк в целости и сохранности?

Она ухмыляется мне.

— Кто тебе сказал, что я против перепланировки?

— Маленькая птичка, — говорю я. — Если я стану Олдерменом, я бы не хотел, чтобы Линкольн парк был расчленен и разделен на части. К счастью, я близкий друг главы Комитета по управлению.

— Джереми Росс упрям, — говорит Мэдлин, глядя на меня поверх очков, как будто она думает, что я на самом деле не имею на него никакого влияния.

— Он чертовски упрям, но он у меня в долгу. И к тому же не в маленьком.

— Ну, я хочу только лучшего для района, — великодушно говорит она.

— Конечно. Я чувствую то же самое. У Линкольн парка есть история. Мы не можем допустить, чтобы это было передано другим округам, которые не будут рассматривать это как приоритет.

— Вот это настрой, — говорит она, похлопывая меня по руке. — Приятно познакомиться, дорогая, — говорит она Аиде.

Я немного смущен тем, почему она так резко оборвала наш разговор. Я почти уверен, что мы оба хотим одного и того же.