Безжалостный

Зарываюсь пальцами в копну её рыжих кудряшек и толкаюсь бёдрами, продвигаясь глубже в её рот. Её глаза округляются, но она не отстраняется, не пытается меня остановить. Рука, в которой она держит мои яйца, усиливает хватку, и я готов кончить в эту же минуту. Каким-то образом я сдерживаюсь. Но сейчас я в бешенстве. Злюсь, что потерял над собой контроль. Я сверху, но власть у неё. Не могу допустить этого. Я погружаюсь немного глубже, вынуждая принять меня ещё больше. Если бы её другая рука не смыкалась вокруг моего члена, останавливая, я был бы сейчас глубоко в её горле.

— Блядь. Да, именно так, — шиплю я. Я вынимаю одну руку от её волос и накрываю ей её руку, помогая дрочить, показывая, как мне нравится, пока она продолжает сосать. Пальцы на моих ногах подгибаются, толчки становятся более грубыми. Кончиком члена я чувствую заднюю стенку её горла и это предел.

— Я собираюсь кончить тебе в рот.

Это не вопрос, это, блядь, факт, но она дёргает головой в согласии, глаза загораются от волнения, как только я напрягаюсь. Мой член пульсирует, изливаясь на её язык несколько блаженных секунд. И как, блядь, богиня, подтверждая это, она всё проглатывает.

 

8

Холланд

Это был не первый раз, когда я орально удовлетворяла мужчину, но я никогда не делала это таким образом. Это никогда не чувствовалось так, как сейчас. Мне понравилось, как Дженсен прижимал меня к кровати и входил в мой рот. Мне понравилось, как я доминировала.

Каким-то образом это ощущалось, как обязанность. Я отвечала за его оргазм.

Знаю, он мог одолеть меня, если бы решил взять то, что хотел, но думаю, это только добавило впечатлений. Я была вынуждена доверять ему. Хотя не всегда была уверена, что он собирается делать.

Его горячий вкус на моём языке. Моё тело слишком влажное, на взводе и готово к большему.

Дженсен опускает ноги ниже, держа своё тело надо мной. Он опускает голову и впервые его рот встречается с моим. Я понимаю, что его член побывал у меня во рту раньше его языка, он видел, как я мастурбирую раньше, чем поцеловал или коснулся меня. Нетрадиционно, мягко говоря.

Первое проникновение его языка заставляет меня извиваться под ним. Я зарываю пальцы в его густые чёрные волосы, притягивая ближе, и приподнимаю бёдра ему навстречу. Момент, когда я осознаю, что он пробует себя на вкус, один из самых горячих, испытываемых мною когда-либо.

С низким рычанием, он медленно отстраняется, его глаза находят мои и удерживают их несколько секунд.

— Я никогда раньше не был в такой позе, — говорит он, сводя брови вместе, будто ему больно.

— Миссионерская? — смущённо спрашиваю я.

Он тихо смеётся и преувеличенно медленно качает головой.

 — Нет. Я был практически в каждой сексуальной позе, которую ты можешь назвать, включая миссионерскую, и во многих других, которых ты не знаешь. Я имею в виду, что никогда не был в такой ситуации, что не мог решить — хочу сперва тебя трахнуть членом или ртом.

Ох.

— Я хочу пировать на твоей киске и заставить тебя кричать моё имя, пока ты не потеряешь голос. Но я снова твердею, думая о том, как нахожусь внутри тебя, и мне интересно, будет ли это похоже на нахождение у тебя во рту.

Он лишает меня дара речи. Снова. Со мной никогда так не разговаривали. Так много честности, грубости, сексуальности и страсти — всё соединилось в одном мужчине с полными губами.

Мы не обсуждали этого, но это довольно много для одной ночи, именно так — одной ночи. Ничего больше. И я действительно не хочу уходить от него, не узнав, каково это почувствовать, как он хоронит себя во мне до самого основания. Так же сильно, как хочу узнать Дженсена Пэйна, пожирающего меня, и надеюсь, он решит взять меня в одной из поз, которых я не знаю. Мои руки были на его достоинстве, мои губы были вокруг него. Я точно знаю, какой он толстый и длинный, и уверена, он очень хорошо знает, что с ним делать.

— Ты снова это делаешь, — хрипит он, — выглядишь задумчивой и нерешительной, и мне хочется изнасиловать тебя.

Не говоря ни слова, Дженсен отталкивается и становится на колени между моих ног. Его взгляд блуждает по моему телу, пока он расстегивает рубашку и небрежно скидывает её с себя. Затем он до конца стягивает брюки, оставаясь голым передо мной. Я сажусь, беру камеру, которую в какой-то момент отбросили на кровать, и фотографирую его. Он слишком близко, чтобы поместиться во всём своём великолепии, но я фокусируюсь на лучших частях, по одной за раз. Его невероятно красивое лицо, с этими резкими чертами. Его широкий затылок и сильные плечи. Его твёрдые грудные мышцы, скульптурные шесть кубиков и узкие бёдра. Всё ведёт вниз к внушительному члену.

Он ухмыляется, с весельем качая головой. Я смотрю прямо на него через объектив, но не вижу, как он приближается. В одну секунду я делаю снимок, а в следующую, камера оказывается у него в руках, а я на спине.