Безымяныш

Барон Рысин вон попробовал сходу поставить «смердов» на место, но тотчас получил от Ефима затрещину и минутное поучение на тему: «В отряде все равны, и только командир может затыкать рты кулаком или словом, а придумывать новичкам прозвища — священное право старичков, пусть те по возраст у и годятся кому-то во внуки». Теперь Рысин вместо желаемого Барона именуется унизительным с его точки зрения — Рыся.

Мы же следующим утром узнали, что плеть, которую Сёпа уже испытал на себе в первый вечер, используется только в исключительных случаях. Избивших ночью троих стариков-безымянных из своего отряда барона с товарищами оштрафовали на месячное жалование и заставили вместо служек-пустышек убираться до конца этой седмицы в нужниках всей казармы. Плеть — это раны, и зачастую их нужно лечить, что, либо дорого, либо долго. Куда выгоднее и больнее для провинившихся наказать их подобной работой. Как-никак, кулак — это три сотни человек, и у каждого задница. В занимающих отдельное здание нужниках очень есть, чем заняться.

А ещё мы отныне все меченые. Третьим днём проклеймили всех раскалённым железом. На предплечье теперь носим дату, когда начали службу и красивую, с завитушками «Д», означающую, что безымянный относится к Дому Эр-Драм. Выйдет службы срок — лекарь сведёт. Зато сразу всем видно, что ты безымянный. Пустота свою метку имеет — у них просто буква без чисел. За знатного здесь себя будет выдать непросто, даже если волосья покрасишь и рожу набелишь. Хотя, рукава у них длинные…

* * *

— Хорошо бы с Закатного взгорья начать. Там, на голых холмах, и просматривается всё неплохо, и зверья сильно жуткого нет.

— Мне Великая степь больше нравится. Сложно — да. Зворы ходят, бизоны кочуют, гиены стаями, зато всё как на ладони, и из засады никто крупный не кинется. Всё по-честному там — сила на силу.

— Да уж всё равно где, лишь бы не в Гнилые болота закинуло.

— И не в Лес Великанов.

— И не в Край ста озёр.

Разговор ведут Глист с другим местным из старых по кличке Медведушка. Сейчас будет скачок. На рассвете — а небо уже начинает сереть — лоскут прыгнет на новое место, и народ, что весь вечер в казарме гадал, куда выкинет нас, продолжает гадать, стоя здесь, на стене. Ведь Земля велика — чего только здесь нет. Каждый раз ты не знаешь, где окажешься с новой седмицей. Миг-другой — и увидим, что выпало. В руках копья, на спинах луки и арбалеты со стрелами. Может так обернуться, что придётся пустить нам оружие в ход, едва лоскут прыгнет.

— Хорош уже новичков пугать, — затыкает Матвей болтунов. — В Гиблую чащу раз в сто оборотов заносит, а всё остальные места нам по силам.

Всем отрядом стоим на стене, дожидаясь рассвета. Чуть правее сгрудились вокруг своего командира Вступившие, как зовутся теперь наши спутники из второй половины предземцев. Мы с ребятами Ефима на пару — не просто центральный палец, но и главная ударная мощь кулака. Хотя бы один человек с боевым даром есть в каждом отряде, но в наших таких сразу двое и трое. И, конечно же, троеростом мы сильно впереди остальных.

Предзов в кулаке, кроме нас и наших старшин, больше нет. Дом Эр-Драм в крайний раз выигрывал торг за вступивших на Путь семь оборотов назад. Из тех сорока четырёх человек в живых нынче осталось двенадцать, и то про троих нет уверенности, ибо ушли в другой полис. Из девяти же решивших не покидать Арх четверо вольными гражданами осели во внутреннем городе, где заняты своим прежним ремеслом, и только пятеро, как Матвей и Ефим, возглавляют отряды добытчиков. В общем, из пяти ветеранов-предзов двое с нами, а ещё трое раскиданы по другим кулакам.

Получается, что наш сдвоенный палец самый сильный во всех кулаках Великого Дома Эр-Драм. Но превосходим мы лишь других безымянных. Собранные из вольных отряды, каких по одному имеется при каждых воротах, нам в троеросте и в числе одарённых не уступают, а уж как в опыте превосходят… Про знатных, и вовсе, молчу.

Когда Матвей рассказал, что из наших центральных ворот в походы выходят собранные целиком из одних только лордов отряды, я даже не сразу поверил. Думал, шутит. Но нет — в каждом из Великих Домов есть четыре таких, что посменно отправляются на Землю за самой опасной добычей. Отыщись где хозяин леса, или царь зверей, как здесь называют совсем уже древних чудовищ, или крупная стая матёрых хищников — знать, никогда не упускающая случая показать, кто здесь истинные охотники-воины, сразу же забирает себе эту цель.

И сейчас один такой отряд лордов уже наготове. Вон, стоят на участке стены, что проходит над створками ворот, как и мы, ждут рассвета. Называются эти конкретные знатные рожи — Повелители крови. Если будет, куда выходить, они выйдут первыми.

— Прыгаем!

На мгновение опередив возглас Матвея, по глазам бьёт яркая вспышка. Две секунды — и возвращающееся зрение постепенно открывает детали представшей перед нами картины.

— Кто заказывал Великую степь?